Новый роман

Женщина знает, в чем жизненный смысл
Но объяснить не может
Потому что он в ней самой.

И самое главное - мне понравилось, и это было нужно, чтобы снова почувствовать, что ты жив, что ты прежний, что тебя по-прежнему любят. Я еще в интернате понял, что можно жить безо всего, но нельзя без любви и дружбы. Без этого все теряет смысл, не в деньгах же он? Они лишь фантики в глупой игре, в которую играют как раз больше всего те, кто не знает любви. Они просто пытаются найти то, чего у них нет и никогда не будет. Потому что давно известно: все, что продается и покупается, стоит дешево, а то что по-настоящему ценное за деньги не купишь.
Я погладил Кали по обнаженному плечу, прижал к себе и заснул. Мне снились умиротворяющие, спокойные сны, в которых никто меня не убивал, поэтому было неприятно просыпаться под звонок телефона. Из мирного прекрасного небытия меня выбросило в жестокий и злобный мир, которому от меня снова что-то было нужно.
Звонила Клюева. Сначала она меня распекла за то, что я сбежал из больницы, у нее как раз лежал рапорт на столе. Главврач все-таки как и обещал, меня сдал, видимо за то, что не смог на мне защитить докторскую степень. Потом капитанша сказала виноватым тоном:
- Извини, конечно, что звоню, но мы никак не можем найти твоих друзей, ни Тика, ни Шимми. Они должны были прибыть в контору, чтобы написать рапорта по поводу того, что произошло на заводе, кстати, и твой рапорт я тоже жду, но пропали. Не знаешь, где они? Если они все напились и спят, отключив датчики на телефонах, то у них серьезные проблемы.
Я хоть и только что со сна, но сразу почувствовал неприятное давление в области сердца - не к добру это.
- Их нет дома, они еще часа три назад отправились к вам, - ответил я. – Сразу после завтрака.
-Этого я и боялась, - Анна Петровна вздохнула почти как человек, хотя как человек может быть капитаном, да еще в такой конторе? – Мы не можем отследить их, боюсь, твои друзья вляпались в какую-то большую неприятность. Если появятся, сразу звони, а я пока пошлю по их маршруту поисковую группу. Они на машине?
- На ней.
- Сейчас посмотрим, - Клюева чем-то пощелкала в трубке. – Нашла, спутник показывает машину в трех кварталах от тебя. Мы их найдем и сообщим. Отдыхай.
- Что произошло? – Терма оторвала голову от подушки. – Ты взволнован.
- Беда, - я начал одеваться. Точно, она мои мысли читает - может, поэтому мне с ней так хорошо? – С ребятами что-то случилось. В контору они не добрались, машина находится в трех кварталах отсюда, но в ней никого нет. Оправлюсь их искать.
- Ясно, - Кали вскочила и тоже начала одеваться. – Я тебя одного не пущу.
Все-таки с двумя парами рук многое делается в два раза быстрее. Через пару минут она стояла передо мной уже одетая, пояс с оружием был застегнут, глаза горели небесным, яростным огнем. Богиня-воительница - моя женщина. Пустячок, а до чего же приятно. Можно не бояться хулиганов и гопников, и вообще никого, что плюс и вообще нравится она мне с каждым днем все больше. Она и друг настоящий, который в беде не бросит, и милая девушка с сильным характером, добрая и отзывчивая, да и любовница такая, что мертвого оживит.
Я натянул куртку, подошел к двери и остановился в растерянности. Кали встала рядом.
- Что не так, повелитель?
- Я не знаю, где их искать. Датчики слежения у них либо отключены, либо Тик включил свой прибор. Как мы их найдем?
- Как? – Терма с удивлением взглянула на меня. – Конечно, по запаху.
- Хорошо, - мы вышли и спустились вниз во двор, здесь я снова остановился. – Веди.
- Нет, - покачала головой Кали. – Ты сам нас к ним приведешь.
- Но как?
- Прислушайся к себе, - Терма погладила меня по руке. – Поверь, твое сердце знает, где они. Иди туда, куда оно зовет.
- А если оно никуда не зовет? – поинтересовался я. Внутри у меня была пустота. Никто и ничто меня никуда не звало. – Если я ничего не чувствую?
- Рано или поздно тебе придется этому учиться, повелитель, - Кали подтолкнула меня к выходу из двора. – Так почему не сейчас?
- Но я все равно ничего не ощущаю, - я попытался остановиться, но она меня вытолкала на улицу. – Абсолютно…
- Мы пойдем туда, куда ты нас поведешь, - сказала Терма. – Если ты запутаешься или свернешь куда-то не туда, я тебя поправлю. Поверь, это тебе необходимо, ты и на самом деле меняешься, поэтому твои способности начинают просыпаться, как и твоя сила. Тебе просто нужно поверить в себя. Идем!
Идем, так идем. Мы зашагали по улице. Снег растаял, превратившись в грязь. Ветерок подталкивал нас в спину. Мы шли, не знаю куда. Куда вело мое молчащее сердце.

Мы не слышим сердце.
А оно плачет внутри нас.
Трудный выбор

Я честно пытался услышать его стук или что-то еще, но не ощущал ничего. Глупо идти по зову сердца, только никуда оно меня не звало. Я просто шел по тем улицам, по которым мы обычно добирались до конторы, внимательно глядя по сторонам. Машину я обнаружил через три квартала, сначала увидел черный джип, потом и самого Круглова, который пытался что-то рассмотреть сквозь ветровое стекло Ларгуса. Я подошел к нему, достал из кармана запасной ключ и открыл дверь. Внутри не было ни следов борьбы ни пятен крови. Чтобы здесь не случилось, ребята вылезли из машины добровольно и даже машину закрыли, вопрос –зачем они вылезли? До конторы еще катить, да катить. Кто их остановил? На кого они клюнули? Кому хотели помочь?
-Телефоны отключены, - пробормотал Круглов. – Притом не просто выключены, а аккумуляторы отсоединены, что категорически запрещается, иначе датчик слежения бы работал. Ты как здесь оказался?
- Клюева звонила, - ответил я. – Просила разобраться в том, что случилось.
- Ты же больной, иди домой, отлеживайся, - Круг набрал номер телефона и начал докладывать Клюевой результаты осмотра машины. – Без тебя обойдемся.
Я отошел в сторону, потом зашагал во двор. Зачем? Откуда мне знать? Кали двигалась за мною тенью, притом незаметной для окружающих, она опять какой-то камешек свой подключила. Я ее просто ощущал ее, непонятно как, просто знал, что она рядом. Во дворе я пошел к крайнему подъезду, он был закрыт. Домофон. Я остановился, не зная, что делать, но тут из-за спины вынырнула Терма и приложила палец, магнитный замок щелкнул и открылся. Я дернул дверь на себя, и мы вошли в подъезд. Дальше я двинулся в сторону подвальной двери. Зачем? Не знаю. Может действительно услышал свое сердце?
Дверь была закрыта, Кали опять вытянула вперед свою руку, и дверь открылась. Мы начали спускаться вниз по ступенькам, и тут я почувствовал странный запах. Нет, не канализации и подвала. Этот запах не был человеческим, было в нем что-то странное, неизвестное.
Я сделал еще шаг вперед и в свете слабой лампочки увидел Шимми и Тика лежащих на полу, а рядом с ними стояло два человека и что-то с ними делали. Мне это очень не понравилось, поэтому я вытащил пистолет и громко сказал:
- Эй, парни, быстро отошли в сторону, если хотите жить!
Оба человека одновременно повернулись ко мне. Выглядели они стильно. Черные шляпы, черные распахнутые пальто, под ними черные костюмы и белые рубашки, а внизу черные блестящие ботинки, а если к этому добавить черные очки и ничего не выражающие лица, то получилось совсем здорово. Это было совершенно не к месту, поэтому я заржал, просто не смог сдержаться, хоть наверное, это было нервное.
Два клоуна в черном, что-то пытались сделать с моими друзьями, и мне это очень не нравилось.
Они повернулись ко мне и сделали шаг вперед, я нажал на курок, пистолет выстрели один раз и осекся, я передернул затвор и попробовал еще раз –бесполезно. Что ж, все как всегда, когда тебе нужно оружие, оно отказывает, остаются только кулаки. Я сделал шаг вперед, но тут из-за моей спины вынырнула Кали и стала со мной рядом, вращая короткими мечами - этого хватило, чтобы два неопределенного возраста человека в черном остановились.
- Мы не воюем с вашей расой, сестра, - проговорил один. Голос у него был какой-то механический, бесстрастный – У нас нейтралитет. Мы выполняем свою работу, мы не несем для вас угрозу.
- Я не буду вас убивать, - ответила Терма на своем режущем языке, который я прекрасно понял. – У нас нейтралитет. Но эти люди под моей защитой. Вы не трогаете их, я не трогаю вас.
- Это низшая форма, - проговорил тот же человек в черном. Только сейчас до меня дошло, кто это. Блин! Инопланетяне. Люди в черном! О них нас Клюева предупреждала. – Их нельзя защищать.
- Я защищаю его, - Кали показала на меня клинком. – Он мой повелитель, а они его друзья.
Эти двое подошли еще ближе, и я напрягся, не зная, что делать. Драться с ними бесполезно, они сильнее меня, да и не люди они –инопланетяне, возможно даже роботы.
- Это не повелитель, - произнес человек в черном. – Гибрид. Не инициирован.
- Знаю, - пожала плечами Кали и крутанула мечами перед лицами этих двух существ, они даже не моргнули. – Но дала ему клятву покорности и буду защищать как его самого, так и его друзей, поэтому уходите.
Два существа посмотрели друг на друга, я готов поклясться, что они о чем-то быстро безмолвно переговорили и приняли решение, затем один из них произнес:
- Мы уходим. Нейтралитет. Сообщим другим, что этот человек и два других под твоей защитой. Надеемся, они не будут рассказывать людям ничего лишнего.
- Не будут, - ответила Терма. – Об этом я позабочусь.
Люди в черном прошли мимо нас и ушли, а я бросился к ребятам. Они были без сознания, но когда я потряс их, начали приходить в себя. Первым очнулся Шимми, он посмотрел на меня ошарашенным взором и проговорил:
- Ты? Откуда? Какого черта? – он схватился за живот и скривился от боли. - И вообще где мы? Что ты тут делаешь? Мы ехали в контору. Как мы здесь оказались?
Потом зашевелился Тик. Он приподнялся, потрогал свою голову и жалобно произнес:
- Теперь болит из-за этих сволочей.
- Из-за каких сволочей? – поинтересовался я. - Что вы помните?
- Были тут два ханурика в черных пальто, - ответил мрачно Шимми. – Остановили нас на улице, просто вышли перед машиной и потребовали, чтобы мы шли за ними. Мы и пошли, сам не знаю почему, но сопротивляться их голосу я не мог, а дальше ничего не помню. – Он показал мне руку с разбитыми костяшками. – Кажется, одному все-таки врезал, а потом врезали мне. Больно. А ты как здесь?
- Клюева позвонила, сказала, что вы исчезли, - ответил я. – Пришлось нам с Кали отправляться на ваши поиски. Машину контора отследила по спутнику, так что мы примерно знали, где вас искать. То, что надо заглянуть сюда, Терма подсказала, вы подвале одного из домов, до машины метров триста.
В ответ я получил ее выразительный взгляд, но не мог же я сказать, что пришел сюда, повинуясь велению сердца? Совсем чокнутым считать будут.

Мы идем, куда зовет душа
Но вместо зова
Обычно пустота.

- Мы спустились вниз, - продолжил я. – А эти два, как ты сказал –ханурика, стоят над вами в распахнутых пальто. Не знаю, что здесь происходило, но есть у меня ощущение, что случилось непоправимое.
- Не понял? - Шимми недоуменно повернулся ко мне и охнул от боли. – С этого момента, пожалуйста, подробнее. То, что они меня били, я помню, что-то еще?
- А что ты понимать? – я пожал плечами. – Два мужчины лежат, два над ними наклонились, плащи распахнуты, что-то руками делают, чтобы ты подумал?
- Грабят, - ответил Серый. – Гопники.
- А если оба прилично одеты?
Тут Мишка заржал, до него, наконец, дошло.
- И что? – Шимми посмотрел на Тика, потом снова на меня и продолжил с угрозой в голосе. – Договаривай…
- Посмотри, если ничего из карманов не пропало, то дело плохо.
- Все на месте, - Серый посмотрел в карманах. – Только я не понял, почему плохо?
-Два мужчины вас поймали, притащили в подвал, мы пришли, а у них плащи распахнуты, - задумчиво проговорил я. До Шимми тоже начало доходить, он стал очень задумчивым и серьезным, – Не хотелось бы тебя расстраивать, но боюсь, ты больше не девственник. И Мишка тоже.
Кали засмеялась, а когда Тик задумчиво произнес:
- Готовишься, готовишься к этому важному моменту своей жизни, и вот он случился, а ты ничего не помнишь. Обидно. Очень. Как-то неправильно получается. И если бы пьяный был, а то ведь трезвый. Но не помню, ну точно ничего не помню. Мужиков этих одинаковых помню, а что они делали со мной, нет. Неужели так все и происходит?
- Теперь ты понимаешь, каково нам женщинам, - произнесла Терма сквозь смех. – Все обычно так и бывает.
Шимми поднес к моему носу огромный кулак, покрытый рыжими волосиками, но потом схватился за живот и рухнул от хохота. Когда все отсмеялись, Серый спросил:
- А если серьезно? Что они с нами делали?
- Откуда мне знать, - я пожал плечами. – Спроси у Кали.
- Кали, пожалуйста… - Шимми с мольбой посмотрел на Терму. Такое редко можно было увидеть, чтобы Серый о чем-то так просил. – Скажи.
- Сейчас скажу, - Кали достала из кармашка своего пояса еще один камешек, провела им вокруг Шимми, и он засветился. - Люди в черном лишили вас памяти, они всегда так делают, и внедрили в ваши тела устройства для слежения, теперь они будут знать, где вы находитесь.
-Убрать можешь?
- Нет, - покачала головой Терма. – Они глубоко, больно будет. Но могу сделать так, что они перестанут работать.
- Еще лучше, - Серый поклонился. – Давай. За мной должок будет, оплачу как смогу.
- Должок это хорошо, - Кали полезла к своему поясу и достала еще камешек, на этот раз серый. – Вставайте рядом.
Она провела им, он на мгновение засветился, на этом все и кончилось.
Мы пошли на улицу, там уже шел дождь со снегом. Сразу стало зябко и противно.

Снег и дождь
Два состояния воды
Тоска и холод

Круглов так и стоял возле машины, промокший с потерянным лицом. Похоже, он не знал, что делать и как докладывать. Увидев, нас обрадовался, кинулся нам на встречу:
- Где были? Почему отключили связь?
- Где были, там уже нет, - Шимми отстранил его и полез в машину. – А связь отключили эти уроды.
-Какие уроды? - Кали прошла мимо него с независимым видом и села на заднее сиденье. У Круга отвисла челюсть, хорошо, что лишние руки у нее были спрятаны, а так бы вообще помер от изумления. – А это кто?
- Нас схватили люди в черном, - Тик остановился напротив Круглова и благожелательно ему улыбнулся. – А эта милая девушка - подруга Кота, они дружат с детства. Еще вопросы или может лучше поговорим в конторе?
- Да, да, в конторе лучше, - Круг полез в свой джип. – Там поговорим, рапорта напишете.
Я сел на заднее сиденье рядом с Термой, она сразу прижалась ко мне, и мне стало тепло. Чувствовал я себя, если честно говорить, скверно, сердце стучало как сумасшедшее. Руки и ноги дрожали, даже не думал, что простая прогулка доставит мне столько неприятных ощущений. Мишка сел рядом с Серым, тот завел двигатель, нажал на газ и мы поехали.
- Как ты себя чувствуешь, Кот? – Тик повернулся ко мне. – Надеюсь, лучше?
- Зря надеешься, - буркнул я. – Скверно мне. Отвезите меня домой. Больной я. Умирать буду.
- Извини, - Шимми посмотрел на меня в зеркало и улыбнулся. – И спасибо.
- Друзья же, - я вздохнул. – Куда деваться, хочешь, не хочешь, живой, мертвый, а помогай, таков закон.
- Вообще-то не очень и мертвый, - улыбнулся Тик. – И пользы больше от Кали, чем от тебя. Она нас чаще спасает, а ты даже за нашей девственностью не уследил.
-Прости, не успел, - развел я руками. – Разве же я знал, что вы отдадитесь первым встречным прилично одетым мужчинам. В следующий раз буду порасторопнее…
- Да разве он будет следующий раз? – горестно махнул Серый и остановил машину, мы уже добрались до нашего двора. – Такое же не повторяется, дважды в одну и ту же воду не войдешь.
- Увы, больше ничего сделать не мог, - я вздохнул. – Я больной, меня рептоид порвал в клочья, врачи сшивали, иначе я бы с вами был.
- Ага, - согласился Мишка. – И было бы с тобой то же самое, что с нами. А может и не было. Ты везучий, Кот. Выживаешь там, где другие не могут. Хокку что ли скажи на дорогу?

Много бумаги испорчено
Но веры нет ни на грош
Бюрократия.
- Блин! – выругался Шимми.- Так и знал, теперь еще придется отписываться за этих людей в черном. А что писать, если ничего не помню?
- То и пиши, - посоветовал я. – Не знаю, не помню, пьяный был, спиной стоял… Учить всему надо?
Мы с Кали вылезли из машины, и они уехали. Дома я поставил варить суп из капусты, картошки, морковки, мозговой косточки – в общем, из всего, что счел для него подходящим, а сам сел на диван перед телевизором. Передавали обычную муть ни о чем. Мелодрамы, сериалы, новости одни и те же, словно сфабрикованные одним человеком. Ничего стоящего. Народ не хотели ничем волновать, чтобы не мешал верхушке воровать, все было сонным и тоскливым.
Я нажал кнопку выключения, и тут в моей голове все закружилось, куда-то понеслось, едва успел лечь на пол, как под мной закачался пол. Это не было землетрясением, тряска происходила в моей голове. Я вздрогнул от неприятного предчувствия, затрясся и полетел куда-то в темноту. Падение было долгим и утомительным. Скучноватое занятие, когда ждешь, что твое тело превратится в желе от жестокого удара. Сначала боишься, потом просто ждешь, а в конце уже молишь, чтобы это наконец произошло.
Проснулся я или очнулся в странном месте. Стены и потолок были белыми, закругленными - тот, кто строил этот дом, был явно сумасшедшим. Пол черный, теплый, на нем я лежал. Потрогав его, я понял, что это не линолеум, не металл, и не дерево, а какой-то пластик, причем явно изготовленный не на Земле – у нас такого еще не умеют. Это мне не понравилось. Получалось, что либо я сплю, либо меня похитили. А если похитили, то явно сейчас нахожусь не на земле, а где –нужно разбираться. Может даже сейчас и в космосе. Люди в черном, теперь это –не много ли для ребят из интерната? Нам и без этого жилось несладко…Конечно, мы более подготовленные, чем другие. Мы учимся выживать в неблагоприятное среде чуть ли не с рождения, у нас есть навык, сила…

Нам не поможет никто
Мы одни в этом мире
Как звезды.

Я встал и подошел к стене, едва до нее дотронулся, как она раскрылась, выпустив меня в гораздо большее помещение. Там был такой же пол и стены, только еще присутствовала кое-какая мебель, например стол очень похожий на хирургический, на котором лежала обнаженная женщина, а над ней склонились два серых, большеголовых существа и ковырялись в ее теле странного вида инструментами.
Я посмотрел на себя и вздохнул, оружия не было - снял кобуру сразу, как только вошел в квартиру и бросил на тумбочку. Итак, я без оружия на корабле пришельцев, наблюдаю за тем, как они что-то делают с неизвестной мне женщиной. Что делать? Правильно - бежать и как можно быстрее. Но есть проблема, я не знаю, как сюда попал, и как отсюда уйти. Хорошо, если это мне снится, тогда рано или поздно проснусь и гораздо хуже, если это происходит наяву. Вероятнее всего, у меня серьезные проблемы. Как только эти существа наиграются с женщиной, то примутся за меня. Я сделал еще один осторожный шаг вперед, и тогда один из серых оглянулся и что-то произнес, причем к моему сожалению я его понял, потому что язык был похож на тот, на котором говорила Кали.
- Осторожно, субъект очнулся. Вызовите…
Дальше непонятное слово.
Сразу после его слов стена напротив открылась и оттуда выскочило трое маленьких большеголовых существ, они были тоже серыми, в руках что-то держали, похожее то ли на оружие, то ли на ловчие сети, но мне это уже было неважно. Иногда меня клинит, и тогда я веду себя неподобающим образом. Обычно даже не помню, что со мной происходит во время этих моментов, но всегда кому-то после них становится плохо. В таком состоянии я и Шимми навалял. Тик, который однажды наблюдал мое такое состояние, задумчиво произнес, что я становлюсь абсолютно другим, у меня даже излучение мозга меняется, словно во мне просыпается другое существо. Может так оно и есть. И мне везло, что никто по-настоящему от этого не страдал, а то меня быстро бы пристроили на житье в Канатчикову дачу. Психи же так себя и ведут, а после приступов никогда не помнят, что с ними было. Я не псих, знаю это точно, просто в тяжелые моменты жизни, когда мне угрожает опасность, я перехожу на другой уровень существования. Конечно, это слабое объяснение, и даже не объяснение вовсе. Но я так для себя решил.
Кажется, этим ребятам повезло, что они взяли меня, подумал я, отключаясь. Очень повезло. Теперь они многое узнают о себе и жизни, если, конечно, не сумеют как-то меня остановить, заморозить, усыпить…
Очнулся я в том же помещении, только в нем кроме меня и женщины лежащей на столе никого не было. Разбежались серые. Им повезло, или они гораздо большие мастера, чем я о них думаю. Тел нет, крови тоже –выходит, выжили, а теперь наблюдают за мной из-за стен в какие-нибудь свои приборы. Я посмотрел на руки, костяшки сбиты и кровоточат, ноги тоже побаливают –значит, все-таки кому-то досталось, поэтому и ушли, или вероятнее всего –убежали, спасая свои жизни. Сердце заходилось от боли, значит, все по-прежнему было скверно, опасность никуда не ушла, она по-прежнему рядом.
Пока меня успокаивало только одно, что сплю, и мне все это снится. Ладно, надо что-то делать. Как там сказала Кали? Думать сердцем? Или чувствовать сердцем? Неважно. Ничем другим я сейчас думать не в состоянии, просто не хватает информации. Я подошел к столу, женщина была абсолютно голой и без сознания и выглядела бы довольно привлекательно, если бы встретилась в каком-то месте на Земле, а не на инопланетном корабле. Одежда ее лежала рядом. Я присел рядом на довольно удобный стул сделанный из неизвестного материала и стал ждать, пока она очнется.
Зачем мне это нужно, тоже непонятно. Видимо, мое сердце так решило. Прождал я наверное минут двадцать, пока женщина не зашевелилась. Она открыла глаза, простонала, потом спустила ноги со стола, встала, и тут увидела меня, сидящего на стуле, и закричала. Кричала она долго с чувством с расстановкой, словно выполняла взятый на себя долг, поэтому я закрыл уши и стал ждать, пока ей это не надоест, и она не успокоится. Понятно, что женщина испытала после своего пробуждения жуткий шок, только помочь я ей ничего не мог. Хочет она того или не хочет, но ей придется смириться с тем, что она находится в инопланетном корабле, пусть даже она находится в моем сне
Когда мне надоел ее крик, я ей дал хлесткую пощечину. Помогло - взгляд стал осмысленным.
- Что это? – взвизгнула она. – Где я?
- Хотел бы сам знать, - я криво усмехнулся. – Похоже, какие-то твари нас похитили и затащили на свой корабль. Вы бы оделись что ли…
- Одеться? – женщина перевела взгляд на свое тело и, схватив свое платье стала одеваться. - Почему я голая? Меня изнасиловали? Кто это сделал? Ты, щенок?
Я отвернулся. Неинтересно мне смотреть на то, как женщины одеваются, вот когда раздеваются тогда да –любопытно, а когда все увидено, то как-то скучновато. Я подпер голову руками и стал ждать, когда она оденется. А потом она снова заговорила…
- Где мы? Отвечай! Что ты со мной сделал? Зачем меня раздел?
Я очень сильно пожалел, что стал дожидаться, пока она очнется. Когда она лежала на столе без сознания, такая была милая и приятная женщина, а как очнулась, так мгновенно превратилась в мегеру, сразу возникло ощущение, что мы с ней давно находимся в законном браке, и я виноват во всем, что происходит в ее жизни просто потому, что кроме меня рядом никого нет.
И вообще мы давно надоели друг другу, и только терпим присутствие другого рядом, потому что некуда идти, да и не очень хочется менять сложившийся образ жизни.

Люди портят жизнь бывшим любимым .
как врагам захватившим их кров.
Любовь и ненависть –одно лицо.

И вообще, зачем люди женятся? Без женитьбы жизнь у многих была бы гораздо лучше. Не для того же, чтобы рожать детей. Детям в таких семьях еще хуже. Обычно они никому не нужны, только мешают, и тогда их выбрасывают на помойку. Я же оказался не нужен своим родителям, и Шимми тоже, и Тик…
- Вообще-то я пытался думать, - я вздохнул. - Если можно, то не надо больше кричать. У меня от вашего визга уши болят…
- Где мы?
- Я уже сказал, что не знаю. Но догадываюсь, что находимся на летающей тарелке.
-Но мы не можем быть ни на какой тарелке, - женщина поджала ярко-накрашенные губы и с подозрением посмотрела на меня,. - Это все придумали журналисты для сенсации.
И тут я услышал ее мысли
«…Этот подонок затащил меня в какой-то производственный бункер, чтобы изнасиловать, прыснул наверное в лицо какой-то сонной гадостью, уже и наверное воспользовался моим телом не раз. Надо отсюда уходить. Немедленно. А этого гаденыша потом сдать в полицию, пусть посадят».
-Тогда мы находимся на придуманной летающей тарелке, - я вздохнул. – Вы спите, а я вам снюсь, а вот почему именно я, сложной вопрос…
- Сон? – женщина приободрилась и даже кокетливо повела плечиком, но мысли у нее были по-прежнему мрачные. Версия об изнасиловании ей казалась самой простой и логичной. Ничего другого в ее мозгах не было. Интересно, почему женщины все время думают об изнасиловании? Это у них мания такая или привычка? – Но я вас не знаю…
- Я вас тоже, и что из этого? – фыркнул я. – Сон есть сон, явление необъяснимое.
- Хорошо, - женщина села на другой стул. – Почему мне снится такой странный сон? И что будем делать дальше?
- Правильнее спросить, что будут делать с нами, – ответил я. – Сейчас инопланетяне сделают перерыв, скушают «Твикс» и вновь обратят на нас внимание. Вас снова станут насиловать, раз вы об этом с таким наслаждением думаете, может и меня тоже… Извращенцы.
Зря я это сказал. Она снова открыла свой громкий рот и завопила, я закрыл уши и стал стараться думать о хорошем.

В жизни бывает хорошее
Быстро оно забывается.
Только плохое помнится долго.

А потом женщина зачем-то рванулась к стене, та вдруг открылась, и из-за нее выскочили маленькие серые существа. Они схватили женщину, хоть она и отбивалась, и утащили куда-то, а в отсек вошел один из больших серых. Я почувствовал, как мое тело завибрировало. Он подошел ближе, и я почувствовал, как все внутри онемело. Ощущение было неприятным. Я не мог пошевелиться, меня словно засунули в быстро-затвердевшую пену. Не нравилось мне это. Я начал рваться, только это было без толку, тело больше мне не подчинялось, оно было парализовано.
После того, как у меня ничего не получилось, хоть, если честно, от этих усилий я взмок, даже пот появился на лбу, и капля начала сползать на глаза, но я не добился ничего. Пока было впадать в панику или в ступор или в то самое состояние, когда я становлюсь сильным и безумным, но ничего не получалось.
«Вот так и приходит смерть, – некстати подумал я. – От тебя ничего не зависит, ты можешь только наблюдать…»
Нет, это были скверные мысли, от них следовало избавляться. А как? Нужно придумать хокку, раз они у меня провидческие, может на самом деле все не так и плохо.

Мы рождаемся без сил
Можем только кричать
Первый шаг- всегда к свободе.
Хорошо сказано. Я вздохнул. Только как сделать шаг, если тело парализовано?
Я попробовал пошевелить пальцем. Читал где-то, что парализованный человек должен учиться заново двигаться, и начинать следует всегда с одного пальца. Если удастся пошевелить им, то значит, есть шанс, что и тело придет в норму. Так я и сделал - попробовал пошевелить пальцем ноги. Благо обуви не было, меня же забрали прямо с дивана из квартиры. На ноге большой палец шевельнулся. Это было хорошо, и я обрадовался.
Серый подошел ко мне ближе. Он был выше меня, метра под два с половиной. Худой, кожа серая, какая-то сморщенная с крупными порами. Глаза огромные, миндалевидные, черные и без зрачков, словно стволы двустволки. Голова как воздушный шарик, весь объем вверху. Руки с длинными пальцами, на концах что-то вроде небольших когтей. Одет в серебристый костюм с поясом, на поясе какие-то инструменты. В общем, выглядел он так, как их показывают в картинках, только я там показывают маленьких, меньше людей, а этот был больше.
Инопланетянин стал в меня всматриваться. Ощущение было противным, словно кто-то пытался просверлить дырку в моем мозге, чтобы узнать что там находится. Я бы и сам хотел это узнать, но не используя такой садистский способ. У меня давно есть подозрение, что под костями моего черепа пусто, мозг был утерян еще детстве, как ненужный орган. У меня шевельнулся палец на второй ноге, и я постепенно стал восстанавливать контроль над телом.
- Кто ты? – спросил Серый.
На самом деле он молчал, его тонкие губы не двигались, вопрос прозвучал в моей голове. Я задумался над тем, что ответить. Вопрос сам по себе был дурацким. Откуда мне знать, кто я? Может быть – бог, только еще молодой. Или мерзавец и подонок, как назвала меня женщина -такое тоже может быть. Мы же воспринимаем себе через других. Они нам придумывают имена, названия, роли. Возможно, я директор какой-то крупной фирмы и тихий, скромный олигарх с островом в Тихом океане. А может – никто. Читал я такую книгу, так и называлась –« Господин Никто».
- Повелитель, - старательно подумал я, произнося одновременно это слово вслух. Так меня называла Кали. И возможно, это имя играет какое-то значение для этих существ. По крайней мере, ко мне они относились иначе, чем к моим друзьям.
- Твой народ далеко, а ты здесь, - констатировал Серый и задумался. Я знал, что он думает. Сейчас я понимал его не хуже, чем он меня. – Но ты непохож на существ из своего рода, поэтому я смущен.
- Верни меня обратно и женщину тоже, и на этом поставим точку. – произнес я на языке Кали, подумав про себя –ох и наглец! –Не нужно продолжения. Думаю, это будет неприятно для нас обоих.
- Возможно это правильное решение, - Серый продолжал думать. Я видел, как всплывают в его мозге разные образы, но не понимал их, они были довольно странными. Я видел звезды, странные пейзажи чужих планет. Видел других существ. Одни из них назывались повелителями, и я действительно ничем не походил на них. Они были наполовину прозрачными и светились изнутри. – Учитывая, что материал для исследования легко найти в другом месте, а неприятности нам не нужны, то это не худший вариант. Пожалуй, мы так и поступим, тебя вернут туда, откуда взяли, и женщину тоже, мы уже ее осмотрели, больше она нам не нужна, а виновные в том, что ты оказался здесь, будут наказаны. Но у меня есть вопрос - с какой целью ты прибыл на эту планету? Мы уже не раз заявляли, что она принадлежит нам.
- Вопрос спорный, - пробормотал я и шевельнул рукой, тело уже почти полностью мне подчинялось. Серый заметил это и что-то сделал, отчего по телу вновь распространилось онемение, но я уже знал, как от этого избавиться, второй раз это сделать оказалось намного легче. Когда я снова шевельнул рукой, на его лице появилось брезгливое недовольство. – Я здесь, чтобы это выяснить.
- Возможно, - Серый снова задумался. Снова в его огромной лысой башке обтянутой серой, неприятной кожей, с огромными темными глазами, поплыли разные образы, которых я не понимал. – Мы вернем тебя. Сейчас.
В моем мозге все закружилось, потом какой-то провал, и когда я очнулся, то увидел, что лежу на диване, свешиваясь с него головой. Я сел, и все передо мной закачалось. Ощущения были неприятные, зато онемение почти прошло, осталось только покалывание в кончиках пальцев. Я несколько раз глубоко вдохнул в себя воздух и потряс башкой. Я дома. Я живой, значит, все хорошо, а остальное как-нибудь переживем. Нужно пойти на кухню и напиться, потому что во рту сухо и противно. Я встал, пошатнулся, с трудом удержался на ногах, ухватившись за спинку кресла. Постоял немного, привыкая к новым ощущениям тела. Только сейчас до меня дошло, что гравитация там в летающей тарелке была меньше, поэтому так неприятно снова чувствовать свое тяжелое неповоротливое тело.
Я несколько вдохнул в себя воздух, он тоже был другим, в нем были запахи моих друзей, Кали и приготовленной мною пищи, а наверху он был стерильным, пустым и невкусным. Дома все-таки хорошо. Я понемногу пришел в себя и пошел. Из-за закрытой двери на кухню слышались приглушенные голоса. Я вошел и увидел всех троих, сидевших вокруг стола и о чем-то яростно споривших. Перед ними лежала накромсанная большими кусками колбаса и стояли чашки с чаем. Ну хоть чай научились заваривать и то хорошо, а то обычно без меня вообще ничего не могут.
Увидев меня, они замолкли и уставились ошарашенными глазами, замерев в неудобных позах. Как-то нас с интерната водили на постановку «Ревизора», там тоже была такая немая сцена. Актеры замерли в неудобных позах от неприятного известия о приезде ревизора. Остолбенели.
И эти туда же - глаза вытаращили, словно увидели привидение.
Я взял чашку, налил воды из-под крана и выпил огромными глотками, даже не почувствовав вкуса, второй раз пил уже понемногу, чувствуя как влага проваливается в мой желудок, смягчая шероховатое высохшее горло.
- Ты где был? – спросил Тик, а Кали подошла ко мне, обвила меня руками и прижалась всем телом. Соскучилась. Я, если честно, тоже. – Мы приехали часа четыре назад, тебя дома не было, а вся твоя одежда и обувь здесь. Всю квартиру обыскали. Спрятаться негде. Все шкафы перерыли, даже диван переворачивали.
- Долго рассказывать, - я убрал руки Термы, не забыв на мгновение прижать к себе и поцеловать, включил газ, поставил на одну конфорку сковородку, на другую кастрюлю с водой и полез в холодильник. – Пока буду готовить ужин, поговорим. Кстати, сколько сейчас времени?
- Уже десять вечера, - ответил Серый, взглянув на часы. –Время ужина давно прошло, правда, жрать все равно охота. Привыкли, блин, жрать как люди.
- Пожрете, - я достал замерзший фарш, нарезал его большими кусками, посыпал солью, перцем, ароматной травкой бросил на сковороду, а в закипевшую воду бросил макароны. Самый быстрый способ приготовить что-нибудь. Двадцать минут, и ужин готов. И даже вкусно. – Дайте немного времени.
Кали снова обняла меня и задумчиво проговорила:
- Я чувствую запах серых. Надеюсь, они ничего тебе не сделали?
- Я тоже на это надеюсь, - я перевернул куски фарша и снова посолил и поперчил. – Потому что ничего не помню.
- Серые? – Мишка подался вперед. – А ну рассказывай.
- А что тут рассказывать? – я помешал макароны и достал дуршлаг. -Я был на их корабле, думаю, в летающей тарелке. Как туда попал, не знаю, помню, что сидел на диване, вдруг потемнело в голове, а когда прояснилось, то уже вижу, что лежу на полу в тарелке. Стены кривые из серебристого металла, по виду алюминий, какой-то сплав, пол из неизвестного пластика. Встал, прошел в соседнее помещение, а там два больших серых существа с огромными головами что-то делают с земной женщиной. Я подошел к ним, что-то сказал, и сразу на меня налетели какие-то маленькие серые человечки, потом опять не помню, но костяшки разбиты. Наверное, я с ними дрался. Кто победил, неизвестно.
- Тебя вытащили специальным лучом, - сказала Терма, садясь за стол. Я разложил по тарелкам макароны и куски обжаренного фарша, и сам сел, потому что чувствовал жуткий голод. – У них есть такая технология. Вопрос один и самый неприятный–зачем ты им понадобился?
- Насколько я понял, они меня с кем-то спутали, - я стал есть. – Надеюсь, что так.
Внутри меня еще чувствовалось какое-то непонятное онемение, и вообще ощущения были самые противные, но еда и покой, которые я испытывал, глядя на своих друзей и Кали, брали свое. Тело расслабилось, понемногу приходило в себя. Вот моя семья, кому я могу доверять в любой ситуации, они не струсят, не убегут, и подержат в любом начинании. Нет ничего выше и лучше мужской дружбы и женской любви.

Мы приходим в этом мир
Чтобы узнать любовь и почувствовать плечо друга
В этом смысл.

- Ясно, - Терма кивнула и стала есть. Она странно поглядывала на меня, и я не слышал ее мыслей, но откуда-то знал, что Кали тревожится за меня. – Серые безжалостны, они считают, что этот мир принадлежит им, и они могут здесь делать все, что хотят. Кстати, люди в черном работают на них. Те, кто заключал договор, от имени землян, специально обговорили, что вся информация о похищениях должна быть скрыта от обычных людей. Вот черные и занимаются тем, что останавливают тех, кто пытается рассказать другим о похищениях или прилетах космических кораблей.
- Скверно, - пробормотал Тик. –Получается, что они хотели заставить нас замолчать?
- Люди в черном заметили, что вы участвовали в нескольких эпизодах и решили, что вам не следует об этом никому рассказывать, - Кали протянула мне пустую тарелку, и я наложил еще макарон. – Они просто выполнят то, на что запрограммировано. Убивать я их не хотела, поэтому пообещала, что вы не будете никому ничего рассказывать. Пообещать это было легко, потому что вы работаете на свое правительство, а руководство всех стран скрывает от своих народов происходящее.
- Почему они это делают? - Шимми тоже протянул мне свою пустую тарелку, этих ребят не волновало, что перед сном диетологи не рекомендуют много есть. – Чего боятся?
- Не знаю, это же ваши старейшины, - пожала плечами Терма. – Но понять их можно, например, завтра все узнают, что серые похищают людей и производят над ними свои опыты, а другие убивают и питаются вами, то что произойдет?
- Нетрудно догадаться, - Мишка отставил тарелку в сторону, протер запотевшие очки и налил себе чая. – Правителям начнут задавать неудобные вопросы, на которые у них нет ответов. Остановить пришельцев они не смогут, уровень технологии наш и их несопоставим. Признать, что они плохие правители и не могут обеспечить безопасность людей, не захотят, поэтому им выгоднее, если об этом никто не узнает. Конечно, расследования будут проводиться такими парнями как мы, но все это будет прятаться в архивах. А то, что попадет в прессу или на телевидение, будет дискредитироваться учеными –типа это абсолютная ерунда, научно не доказано, что это что-то спутали с чем-то земным, и так далее. Насколько мне известно, для таких целей даже комитет был создан для борьбы с лженаукой, так вот они все, что хоть немного продвигает человечество к истине, обзывают ересью, причем чаще всего даже не проверяя, видимо, такая им дана установка.
- Грустно это, - я вздохнул и посмотрел в окно. Обычная осенняя ночь жила за стеклом. – Зачем мы вообще кому-то нужны? Что нужно этим серым?

Темные ночи приходят осенью.
Черный бархат во лиловом мраке
Рассвет сер.

- Любая жизнь имеет свою ценность во вселенной, - заметила Кали, посмотрела в окно, потом с сочувствием на меня, услышала мои мысли, поняла, что мне грустно. – Она встречается редко, иногда ее даже создают искусственно. Мои старшие сестры уверены, что сегодняшнее поколение людей создали искусственно для того, чтобы оно добывало золото. Никто не ожидал, что гомункулусы так быстро размножатся, распространятся по всей планете, и с ними начнут возникать проблемы.
- Золото? – Шимми посмотрел на Тика. – Оно пришельцам для чего нужно?
- Говорят, что кому-то из объединения серых потребовалось много этого металла, -Терма съела все, что я ей положил, и стала пить чай. – Кажется, они хотели изменить атмосферу своей планеты, создать своего рода защитный слой от космического излучения, распылив золото в атмосфере.
- Золото – самый бесполезный для людей металл, - задумчиво проговорил Мишка. – Но мы его добываем, плавим, очищаем, собираем в больших количествах в банках, хоть оно нам совсем не нужно. А если спросить, почему мы собираем именно этот металл, никто не скажет. Люди просто знают, что он им нужен. И тот, кто собрал золота больше всего, считается богатым, хоть этот металл нельзя съесть, использовать для чего-то. Конечно, сейчас его применяют в производстве микросхем, но не так давно и этого не было. Вероятнее всего Кали права, потребность в золоте нам вбита на генетическом уровне. Не даром же часто говорят о золотой лихорадке, о болезни скопидомства, когда люди собирают золотые монеты и держат их в тайниках. Зачем они это делают, никто не знает, но если это прописано в генах, то становится понятно.
- Обидно, но правдиво, - покивал Серый. – У вас нет ощущения, парни, что мы оказались не в том месте и не в том месте? Нас заставляют сражаться с такими существами, которые намного могущественнее людей. У них летательные аппараты лучше наших, как и оружие. Они могут любого человека вытащить из дома прямо с дивана в тапочках. Они читают наши мысли, используют людей в качестве еды. У нас было всего несколько схваток, и мы остались живы большей частью благодаря нашей четверорукой подруге, которая и сама нашей планете не принадлежит. В конторе нам дали оружие, которое инопланетян не пугает, потому что у них имеется поле, которое останавливает любую пулю. Парни, вам не кажется, что нужно сваливать?
- Кажется, -согласился я. – Только куда? Могу добавить к твоим словам, что наша контора знает о нас что-то такое, что нам неведомо, именно поэтому используют в этих делах: то ли проверяют, то ли ждут, когда в нас что-то такое непонятное проснется. Поэтому я не сомневаюсь, что просто так уйти нам не дадут.
-Я тоже ощущаю что-то подобное, - согласился Тик. – Но и Шимми прав, если так и дальше будет продолжаться, то до следующей получки мы не доживем, а у нас деньги кончаются.
- Значит, нужно искать подработку, - ответил я, начиная мыть посуду. – А поскольку мы ничего делать не можем, кроме как рожи бить, то нужно искать именно такой способ заработка.
- Нормально, - согласился Серый. – Это мы можем, оружия полная кладовка, удостоверения имеются, чтобы полицейские, не загребли. Осталось узнать, кому нужны эскорт услуги, на стрелку какую сходить, или просто по душам поговорить. Только как мы такую работу искать будем?
- Это я возьму на себя, - ответил Мишка. – Размещу в интернете объявление, что псы войны могут помочь человеку в трудном положении, не за бесплатно конечно.
- А меня почему не берете? – спросила Кали обиженно. – Я профессиональный воин, а вы дилетанты!
- Без тебя я никуда не пойду, - ответил я, обнимая Терму, глядя на ухмылки парней. – Мне с тобой спокойнее. Только если мы напишем о девушках в наших рядах, то это кроме смеха ничего другого не вызовет. В нашем мире девушки как воины не очень хорошо ценятся.
- Ну и глупо! – Кали потерлась о мое плечо и потащила меня к выходу из кухни. – Женщины сражаются лучше мужчин, давно известно.
- Не в нашем мире…
Впрочем меня уже никто не слышал, Терма затащила меня в спальню, бросила на кровать и обняла парой рук.
- Будешь лежать со мной, чтобы тебя никто больше не украл, а я тебя держать крепко буду
И все на этом. Кали просто понимает мир и правильно. Она не ломает себе голову над сложными вопросами, а просто живет сегодня и сейчас, что будет завтра ей не очень интересно. И с ней многое придуманное человечеством кажется глупым. Кто мы против чужих цивилизаций? Никто! Пыль под их ногами. Они что хотят, то и делают, а мы лишь наблюдаем, а потом прячем свои наблюдения под грифом «Совершенно Секретно». Потому что если человечество узнает об этом, то погрузится в глубокий транс, и будет рыдать о потерянной независимости, которой у него никогда и не было. Или начнет делать что-то такое, что не понравится нашим правителям. А им не нравится все, что уменьшает их власть.
- Я бы телевизор посмотрел, - пробормотал я. –Спать еще рано, да и не усну я. Плохо мне, как только глаза закрываю, так вижу этих серых, которые что-то делают с этой несчастной женщиной.
- Ты должен радоваться, что тебе не стерли память, как они обычно делают, - сказала Терма. –А что касается телевизора, то давно хотела тебя спросить - как можно смотреть на мертвых людей? Какой в этом смысл?
- Мертвых людей? - я недоуменно посмотрел на Кали, на ней играли отблески далекой рекламы, придавая ей странный, загадочный вид. В голове мелькнула мысль, что в последнее время перестал отличать темноту от света, вижу во мраке очень неплохо, просто краски теряются. – С чего ты взяла, что мы по телевизору смотрим на мертвых людей?
- Это так и есть, – Терма прижалась ко мне и поцеловала. –Я несколько раз включала телевизор и видела мертвых людей, которые что-то делали, говорили. Зачем на них смотреть, если они уже ушли? И время, в котором они жили, прошло. И все, что они имели, давно исчезло. Глупо смотреть на прошлое, из-за этого можно не понять настоящее.
Я задумался и понял, что Терма права. Телевидение - великая вещь, но оно показывает фильмы и передачи с людьми, которые действительно давно умерли. Для тех, кто может отличать живых от мертвых, это наверняка бьет по глазам. А обычные люди не замечают это и даже не задумываются. И вообще наша цивилизация постоянно использует слова и мысли мертвых людей, хоть многое из сказанного когда-то не соответствует действительности. Зачем нам Шекспир, если он говорит о том, что давно ушло и больше никогда не вернется?
Мир не стоит на месте, особенно сейчас, реальность меняется каждый день и каждый час. Компьютеры поменяли мир, прошлое все быстрее становится туманной дымкой, которая никому не нужна. А мы все еще на это смотрим, пытаемся понять, найти смысл в словах давно умерших людей. Действительно, странно наверное на это смотреть глазами не принадлежащего нашей цивилизации существа. Кали не понимает, почему мертвые все еще участвуют в нашей жизни, и я по большому счету тоже.
- Ты права, Терма, - я закрыл глаза. – Глупо смотреть на мертвых, когда живые вокруг. И вспоминать о том, что уже никогда не вернется.

Мы есть
Нас нет ни сзади ни впереди
Только здесь и сейчас

Я начал засыпать, но почти тут же проснулся, услышав чей-то тихий плач. Я сразу понял, что плачет Терма.
- Почему ты плачешь? – спросил я. –Что произошло?
- Я не сумела защитить тебя, - ответила она. – Тебя могли убить, и мне пришлось бы отвечать за твою смерть.
- Перед кем?
- Перед старшими сестрами, которые послали меня сюда, чтобы я защищала тебя, - Кали поцеловала меня. - Это было важным заданием, я так гордилась тем, что выбрали меня, и мне грустно сейчас, потому что поняла, что могу не справиться.
- Но я же все еще жив, значит, все хорошо, - я улыбнулся, зная, что она меня прекрасно видит в темноте. – Только объясни, в чем важность твоего задания?
- Ты очень важен для этого мира, - Терма обняла меня еще одной парой рук, теперь я не мог пошевелиться. – Наши аналитики просчитали все вероятности, и во всех ты играешь огромную роль.
- Но какую?
- Я не могу сказать, - ее губы закрыли мне рот поцелуем. – Не спрашивай меня об этом, я не отвечу. Если ты узнаешь, то будущее может измениться. Просто живи и делай то, что можешь, и люби меня, пока можешь.
- А что-то может измениться?
- Всегда что-то может измениться, - она стала меня целовать нежно и осторожно, словно я превратился в хрупкий стеклянный сосуд . – Этот мир не данность, мы живем в одной из его вероятностей. Береги ее, она не так плоха, как кажется…
А потом все закружилось в обычном круговороте. Она любила меня, я ее, и исподволь думал о том, что было бы, если бы она мне не встретилась. Было бы наверное грустно и противно жить. Не думаю, что события были бы другими, но исход их точно изменился бы. Возможно, от нашей тройки осталась бы двойка, а то и вообще один Тик. А мы бы с Шимми лежали в дешевых гробах на кладбище, или в виде пепла в глиняных кувшинах на полке у Мишки.
Я и бесстрашным стал из-за нее, потому что все время чувствую, что она рядом. И вся моя жизнь с ней изменилась. Никто меня так не любил никогда. Ни с кем мне не было так хорошо. И я к ней настолько уже настолько привык, что даже ее четыре руки принимаю как должное, а на обыкновенных двуруких девчонок смотрю как на ущербных. Так я думал и знал, что она слышит мои мысли, и что ей это приятно, а потом я заснул, ощущая тепло ее тела рядом.
Утром, когда я мылся в ванной, я вдруг обнаружил, что на моем теле не осталось никаких шрамов, и не только от тех, что я получил в драке с рептоидом, но и тех, что появились еще в интернате. Там нас гоняли много, заставляли драться друг с другом, преодолевать полосу препятствий, в общем, принуждали делать то, что оставляло раны на моем теле. И Шимми в шрамах и Тик – мы все, кто прошел эту школу. Из нас воспитывали настоящих мужчин, которые на боль не обращают внимания, и надо признать, им это удалось. Мы стали сильными и научились преодолевать свой страх. Из нас делали настоящих бойцов, наверно поэтому много наших выпускников рано или поздно оказываются в «Альфе». Но за все приходится платить, мы за это заплатили своим детством. Мы юные старики, которые знают, сколько стоит жизнь. Когда знаешь, как легко умереть, жизнь начинаешь понимать иначе. Мы спокойны и рассудительны, потому что в свои девятнадцать лет повидали и узнали столько, сколько большинству людей не удается за всю жизнью
Я еще раз посмотрел в зеркало, потом начал внимательно рассматривать тело, не веря своим глазам. Я давно привык к некрасивому багровому шраму на плече, к белой полоске от ножа под правым соском, к рваным шрамам на руках и ногах. Но теперь этого всего не стало, все исчезло, даже на костяшках пропали разбитые хрящи, осталась только ровная кожа, И непонятно, почему это произошло. Я покачал головой и решил, что не буду об этом рассказывать, не стоит, иначе ребята начнут считать меня еще более странным, чем я есть, а это ни к чему хорошему не приведет.
Я вышел из ванной комнаты и пошел на кухню готовить завтрак. Пожарил оладьи, яичницу с колбасой и стал пить кофе, ожидая, когда запах вкусной еды пригонит парней и одну четверорукую девицу на кухню, которая мне полночи не давала спать, требуя от меня героических подвигов на бранном поле любви.
Ждать долго не пришлось, они все явились и начали хватать еду с тарелок, моргая сонными глазами. А я смотрел в окно. Сыро. Грязно. Солнца теперь не дождешься. Одни тучи ходят по серому небу. Осень – предвестье зимы. Ветер листву с деревьев рвет, мир готовится к зимней спячке. Лишь люди куда-то бегут, сломя голову, не ощущая разницы времен.

Разноцветная осень
Странное ощущение жизни,
Взгляд в пустоту.
- Как ты себя чувствуешь? – спросил Мишка, доев оладьи. – Меня Клюева вчера спрашивала, ей опять с госпиталя звонили, в общем, не хотят они тебе больничный давать. Придется тебе к ним ехать, договариваться…
- К ним не поеду, - ответил я. – Их очень быстрое заживление моих ран заинтересовало, они меня у себя закроют и будут на мне опыты ставить - оно мне надо?
- Надо, не надо, - солидно проговорил Шимми. – Без больничного тебе зарплату не дадут, будешь считаться прогульщиком. Так что либо к ним, любо на работу, бумажки писать.
- Значит, бумажки, - я налил себе еще кофе. – Потому что чувствую я себя нормально, несмотря на заботу врачей.
- У тебя все тело в ранах было, - покачал головой Серый. –Мы, когда тебя тащили, думали, что живыми не донесем, кровищи из тебя центнер вытекло, за нами кровавая дорожка оставалась, так что не горячись.
- Ага, не буду, - я снял футболку. – Где у меня были раны? Покажи…
По-моему я даже слышал звук отпавшей челюсти, притом не только Шимми, но и Тика тоже, даже Кали и та выглядела удивленной, хоть кто-кто, а она то меня каждую ночь видела раздетой. Мишка даже вскочил, обошел меня со всех сторон, сел за стол и выпил чай одним глотком как водку.
- Круто! – произнес он. – Ни одного шрама, а были, сам видел. Интересно, а что внутри? Может, нам тебя действительно в Бурденко отвезти и продать на опыты? Денежку заработаем, думаю, неплохую.
- А то! – согласился Серый. – Пусть его просвечивают, анализы с него берут, а мы с них за каждый снимок и анализ денежку брать будем. И в контору больше не пойдем. Зачем нам она нужна, если такой бизнес открывается?
- Вы после людей в черном как-то странно разговаривать начали, - я натянул футболку. – Должно быть, все-таки что-то там в подвале с вами сделали… Собирайтесь, в контору поедем, раз я не на больничном, то буду бумажки писать.
И мы поехали. Кали, как всегда, легла отдыхать, она у нас по конторе не числится, да и в обще по Земле, поэтому может делать все, что хочет, это мы, рабы, должны делать то, что нужно, чтобы выжить.
Первым человеком, кого мы увидели, войдя в контору, была лейтенант Светлана Чернова, она стоял и ждала, и похоже, не нас с Шимми, хоть и вежливо поздоровалась, и даже поинтересовалась моим здоровьем, правда, при этом она смотрела на Тика, а тот смотрел на нее, не отрываясь. Мы им мешать не стали и пошли к Клюевой, только Серый что-то пробурчал о том, что встретились два одиночества, и мы потеряли друга, а ведь такой хороший был, умный и главное тонко чувствующий. Кинетик опять же.
Клюева, как меня увидела, так сразу вскочила, подошла ко мне и обошла со всех сторон:
- А медики сказали, что на тебе живого места не было, и что восстановиться сможешь только через полгода.
- Врали, - я спокойно встретил изучающий, подозрительный взгляд капитанши. – Им бы денег побольше слупить, вот и придумывают всякие болезни, а на самом деле, операция была пустяковой, рана была ерундовая, они ее заштопали, а написали, словно смертельная. Капитализм же, верить никому нельзя…
- Любопытно, - Анна Петровна задумчиво подергала меня за свитер. – Покажи-ка свою рану.
- Не могу, стесняюсь, - ответил бодро я. – Да и находится она в неудобном для показа месте.
- А они написали, что на ноге и животе, - Клюева вернулась к столу и посмотрела что-то на экране ноутбука. – И еще в двух местах. Живот покажи.
- Не может он, стесняется, - Шимми вышел вперед и встал стеной перед капитаншей, снова затеяв свою игру в гляделки, но на этот раз на нее это не подействовало, она вообще никакого внимания на его плотоядный взгляд не обратила, хоть он так и впился в распахнутый ворот форменной рубашки. – Он у нас детства такой, даже на пляж боялся выходить раздетым, так и сидел в сиротском костюмчике.
- Точно так, - согласилась Анна Петровна. – И с женщинами в постели тоже не раздевается. Слышала я о его подружке, ни у кого из вас нет, а у него есть, скромностью своей и привлек. Кстати, странная она, ни на одной из камер не отображается, не знаешь, почему?
- Камеры наверное бракованные, - ответил Серый. – Сейчас все деньги зарабатывают на откатах, вот и у вас камеры одного разрешения, а купили дешевые, совсем другого.
- Или ты мне показываешь свой живот. – сказала Клюева, садясь обратно за свой стол. – Или я сейчас вызываю команду биологов, и окажетесь вы оба в изоляторе, где вас осмотрят, возьмут все анализы, пропустят через все приборы и аппараты.
Я посмотрел на Серого, он на меня, делать было нечего, придется разоблачаться, а вот что будет потом? Думаю, вряд ли что-то хорошее. Когда я уже сбросил куртку и потянулся к свитеру, появился Тик, он сразу сообразил, в чем дело и вмешался, при этом, что произошло, не понял ни Шимми ни я, но Анна Петровна уставилась куда-то за мою спину стеклянным взглядом, а потом произнесла:
- Ну вот, как видишь, ничего страшного. Рана еще не зажила, рубец останется, больно еще наверное? я понимаю, что тебе не хочется валяться на больничной койке, но все равно аккуратнее, швы могут разойтись.
Я облегченно выдохнул и снова натянул на себя куртку, Серый толкнул меня в бок и показав на капитаншу, покрутил у виска, последний жест она заметила и, уставившись на Серого свирепым взглядом, сурово произнесла:
- А тебе что не нравится, обезьяноподобный? Удивился тому, что я могу быть человеком?
- Ну да, - растерянно пробормотал Шимми, погрозив кулаком Мишке. – Удивился… Нормально же заживает, чего смотреть то? А никому не хочется в больнице валяться.
- Так вот, - Анна Петровна посмотрела на меня добрым материнским взглядом. – Хоть больничного у тебя нет, и в принципе за это нужно наказывать, я не буду ничего такого делать, в табеле ты будешь проходить как работающий, так что об этом не беспокойся, просто будь осторожнее со швами. Рапорт напишешь, как все было, даю тебе на это час, а я пока за это время подготовлю приказ для бухгалтерии на премию.
- Премия это хорошо, - заулыбался Серый. – Это нам надо, это мы любим.
- А тебя, обезьяноподобный, я лишу премии на пятьдесят процентов, чтобы знал, как с руководством разговаривать.
- Не губи, начальница - Шимми бухнулся на колени, протягивая моляще руки. – Токмо из-за красоты твоей великой веду себя так, сердце мучается, на тебя глядя, любви просит, не виноватый я.
На лице Клюевой проявилось так много разных чувств, что мы дожидаться не стали, когда она займется рукоприкладством, и выкатились из кабинета. Тик сразу отправился к экспертам, пояснив, что там много нужной нам информации, мы с Шимми переглянулись. Знаем мы эту информацию по фамилии Чернова, только что же общались, чуть нас не подставил из-за своей воркотни, но видать показалось мало.
Мы проводили его понимающими взглядами и отправились в уже знакомый нам кабинет, сочинять для меня рапорт. Написали быстро, благо у Серого память была хорошая, и он почти дословно воспроизвел свой, чтобы я добавил в него несколько глупых фраз, дабы он не казался копией. Потом я отнес рапорт капитанше, Шимми войти вместе со мной в кабинет не посмел и остался за дверью, и это было правильным решением. Анна Петровна пробежала взглядом по моей писанине, покивала своим мыслям и проговорила:
- Совсем неплохо. Ваши рапорта с каждым дне становятся все лучше. Ты пишешь, что это был рептоид?
- Так и есть, - ответил я. садясь на любезно предложенный мне стул. – Прямоходящий потомок динозавра, с чешуйчатой кожей, плоским лицом, когтями на руках и ногах. Одним словом – жуть. Ноги трясутся до сих пор от страха. Ребята его почти не видели, я первым выбрался и прежде чем что-либо понял, он на меня напал. Отделал он меня знатно.
- Твой обезьяноподобный друг написал в своем рапорте, что ты его тоже достал, - заметила Клюева. – Так? Расскажи, это важно. Другие тоже должны знать, как их убивать.
- Хорошо, - я вздохнул и закрыл глаза, вспоминая этот бой. Приятного было мало, но следовало рассказать. Капитанша права, другим парням тоже надо знать, как бороться с этими тварями, может поменьше их будут хоронить после каждого появления НЛО в нашем городе. – Сначала стрелял из пистолета, выпустил всю обойму, но по-моему почти безрезультатно, хоть все пули попали в цель. Рептоид меня ударил своими длинными когтями, и я воспользовался тем, что он приблизился, ударил ножом, острие едва пробило его чешуйчатую кожу, так что думаю, и это ему почти не повредило. Он меня ударил, пока летел, перезарядил пистолет и снова выпустил всю обойму.
Анна Петровна слушала меня внимательно, и с сочувствием кивала.
- Этот гад снова на меня налетел, - я вздохнул и остановился, чтобы перевести дыхание. Не думал, что вспоминать будет так больно и страшно. – Я даже не ударил, отмахнулся ножом и мне повезло – попал в глаз. Он меня отбросил, и дальше я ничего не помню.
- Ясно, - Клюева ободряюще улыбнулась. – Сергей написал, что твой последний удар видимо повредил какой-то важный орган, он сам не видел какой, потому что рептоид после этого тут же залез в свой аппарат и улетел. Теперь мы знаем, куда ты ему попал. Хорошо. В принципе твой рассказ подтверждают эксперты, они собрали все гильзы и нашли твой нож со следами зеленой крови, так что все правильно за исключением небольшого пустяка – гильз они нашли на три обоймы, а не на две. Так что ты дважды сумел перезарядиться.
- Шимми тоже стрелял, - пробормотал я. – Я слышал его выстрелы.
- Его гильзы мы тоже нашли рядом с канализационным люком, - улыбнулась Анна Петровна. – Он сделал их пять, потом рептоид загнал его обратно в канализацию, где ему и место. Ладно, спасибо за обстоятельный рассказ, отправляйтесь в бухгалтерию за получкой и премией.11




Я смотрел на красный кончик поплавка торчащего над темной водой и размышлял о том, что же здесь делаю? Рыбу я не ем, ловить тоже не большой мастер – чего здесь торчу? Смысла же никакого нет. Рыбалка не для меня, не рыбак я. Но с другой стороны как бы я себя заставил выехать на природу? А так вроде по делу, рыбу поймать, так сказать –питание, почти смысл жизни. А не получилось, так ничего не поделаешь, бывает, и первобытные охотники не часто с добычей возвращались. Зато приятно здесь, спокойно, тихо, ни одного человека. Как все-таки утомляют люди в большом городе…
С дерева на воду спланировал желтый березовый лист, и ветер погнал его по темной воде покрытой зеленой ряской к противоположному берегу, густо заросшему камышом.

Грустью сдавило сердце.
Мчится несомый ветром
Парусом лист на реке


Пробормотал я только что придуманное хокку, и снова уставился на поплавок. Вот еще бы поймать хотя бы одну рыбку, и тогда все будет хорошо. Должно быть. Раньше же было. Загудел телефон. Я вытащил его из кармана, с тоской посмотрел на реку, уже понимая, что рыбалке конец, и нажал кнопку:
- Слушаю.
- Кот, ты где?
Я услышал сквозь треск голос Тика, а потом увидел и его лицо на экране. Выглядел он бледным и недовольным. Но это понятно, он вообще не любит нашу работу.
Тик- естественно погоняло. Но оно происходит не от нервов, а от слова «телекинетик». Потому как Тик и есть это плохое слово. Правда, он не только телекинетик, но еще и многое другое. Он - наши глаза и уши, без него мы с Шимом слепые, глухие и беспомощны как малыши. «Шим» – тоже погоняло, точнее боевой псевдоним. От шимпанзе. Здоровый, он сильный и ловкий. А я - Кот. Тихий, незаметный человечек, который ходит сам по себе.
- Рыбу ловлю, - ответил я, глядя, как задвигался поплавок. Поклевка. Первая. Сработал главный закон пакости в этом мире - как ехать, так клев начинается. – На речке. Красота необыкновенная. Хорошо здесь. Кстати клюет.
- Сигнал три нуля, так что бросай свою рыбу и приезжай, - Тик хмыкнул. – Гнилое дело.
- Точно гнилое? –я вздохнул, хоть и давно знал, что других дел у нас не бывает. Ассенизаторы мы. Работа такая. Мерзкая и пакостная. – Шеф как?
- Гневается, ножками сучит, говорит, что разбаловались мы, - проговорил задумчиво Тик. Лицо у него стало озабоченным, он защелкал кнопками на своем компе.– Ну вот, запеленговали тебя, можешь кончать разговор. Шим едет за тобой. Скоро будет. Собирайся.
Он отключился, а я подсек и вытащил крючок. На его конце трепыхалась мелкая уклейка. Обидно, могла бы пойматься и побольше, раз уж так не везет. Я отпустил ее, сложил удилище и пошел к своему мотоциклу. Там лег на зеленую густую траву, которая все еще пахла летом, и стал смотреть, как по голубому небу плывут белесые облака. Красиво, как в детстве. Тогда я любил забираться на крыше, лежать на теплой жести и смотреть в небо. Тогда и погоняло свое заработал. Все коты любят крыши, я не исключения. Часами могу там лежать.

Кровью вскипел закат
Черная птица упала в небо
Запутавшись в облаках


Шим появился через пару минут. Огромный джип под названием «Тигр» с камуфляжной раскраской вынырнул из низины и подполз ко мне, тихо рыча мощным мотором. Из него вынырнул огромный детина в футболке, на которой нарисована огромная горилла, видимо для того, чтобы его никто ни с кем не перепутал, в джинсах с широким кожаным ремнем и берцах. Вид у него надо сказать был устрашающим. Огромные бицепсы выпирали из-под ткани. Бритая голова. Загорелое лицо с тонким шрамом через все лицо. Бандит. Такого ночью увидишь, точно отдашь все честно нажитое нелегким трудом. Детина открыл заднюю дверь джипа, и одним движением отправил внутрь мой мотоцикл, даже не напрягаясь, хоть весит моя колымага немало. Вряд ли кто-то еще в этом мире способен вот так ее поднять и положить, причем аккуратно.
- Едем? – Шим посмотрел по сторонам и вздохнул. –Красиво тут.
- Ага, - я встал, отряхнулся, прошел к машине, сел на пассажирское сиденье и пристегнулся. С Бингом, когда он за рулем любая предосторожность не может быть лишней. – Мне здесь нравится.
- Тогда с ветерком?
Шим утопил до отказа педаль газа. Машина у него была крутой. Мой напарник любитель такого зверья. Денег он в нее вбухал столько, что она стала почти золотой. Поставил новую композитную броню. Установил новые сиденья, движок, коробку, сменил подвеску, добавил кучу прибамбасов в кузов, так что теперь это нечто совсем иное, чем заводской Тигр, хоть внешне машина выглядела стандартной. Хоть, что значит стандартная? Такие гражданским не продают. Так что на дороге Шим король, и вне дороги тоже. Проходимость у этого монстра бешеная. Везде пролезет, даже плавать умеет. Куда там Хаммеру, и даже БТРу с БМП. Только летать не может. Но думаю, если Шим захочет, то и этого добьется. Правда, вооружение на ней не было установлено, но это только чтобы людей не пугать. Да и не нужно оно нам. Мы в городе обычно работаем, а там нужно что-то полегче, хоть в багажнике имеется и станковый гранатомет АГС-17 и тяжелый пулемет, да и ПРЗК тоже, я уж не говорю про РПГ-7. И все легко устанавливается в течение пяти минут, а уж потом мы сможем бой дать хоть танкам, хоть самолетам.
Шим оружие любит, затаривается им, где может, а после каждого боя все соберет и себе спрячет. Трофеи для него святое, хоть шефу это очень не нравится, только ему приходится мириться со всеми нашими странностями и заскоками. Уникальные мы. Заменить некем, а так бы давно в расход пустили.

Команда спасения
Три человека, сплетенных судьбой
Как колючая проволока.

- Чего там произошло? - Спросил я, глядя в окно, как мелькают деревья и травяные пригорки. Желтеет все, осень пришла, скоро зима. Обидно, все лето в разъездах. – Серьезное что-то?
Машина шла плавно, мощный двигатель мурлыкал едва слышно, хоть несся Тигр по буеракам, которые здесь вместо дорог, со скоростью больше двухсот. Внутри начинало просыпаться предчувствие, готовя тело к новым испытаниям. Оно у меня чуткое, да это и понятно, считай с детства, нахожусь в стрессовой обстановке, привык опасность чувствовать за несколько часов, а то и дней. А куда деваться? Пришлось научиться, иначе давно бы закопали в сырую землю и забыли. Был и не стало, грань между этими двумя состояниями так тонка, что можно и не заметить, как ее перейдешь.
- Не знаю, - Тигр выскочил на федеральную трассу, и Шим добавил еще газа. На дороге эту машину побивались все, шутка ли, летит огромная бронированная колымага весом пять тонн да еще со скоростью под триста, такая сомнет и не заметит.– То ли демоны, то ли пришельцы. Тик еще и сам не разобрался.
- Демоны тоже пришельцы, - ответил я. - Быстро ты меня нашел.
- Тик направлял мысленно, пока тебя не запеленговали, - Шим резко свернул направо, выскочил на грунтовку. – Он сначала меня на тебя вывел, а уже потом тревога прозвучала. Почему следящий датчик не носишь?
- У меня от него зуд, да и не держится он у меня под кожей.
Датчики у меня действительно не держались, мой организм их выбрасывал сразу, он вообще не любил ничего чужеродного.
- Носи в кармане.
- Шим, ты спать можешь, когда у тебя в ушах шумит?- Я приоткрыл глаза. –А я нет. Я слышу его. Я ношу только телефон, и то, мне от него не по себе, потому что слышу чужие голоса, а оно мне надо? Если нужен –звоните по этому жуткому изобретению человечества, как все цивилизованные люди.
- Так ты его отключаешь постоянно.
- Отстань! - Я поморщился. – Тик меня всегда находит, когда я нужен, а шеф пусть ищет через вас. Ты знаешь, что в мире уже больше миллиона людей, которые страдают так называемой аллергией на электронику? Они прячутся в заповедной глуши, потому что иначе умрут, так как от электромагнитного поля у них развивается множество болезней. Так вот число таких людей стремительно растет, и я среди них.
- Так то так, - Шим снова вывернул на трассу, уже на другую, сэкономив примерно минут десять. – Да только ты не совсем человек.
Это правда, и Шим и я, и Тик не совсем люди. У нас немного другая ДНК, имеются куча странностей, которые нас отличают от обычных людей. Если кто читал «Жука в муравейнике» Стругацких, тот поймет, о чем я говорю. Мы иные. И возможно когда-нибудь проявится что-то уже совсем странное, поэтому всех нас держат под жестким контролем, если получается, конечно. Сделать это непросто. Любой из нас умеет уходить из-под любого наблюдения, хоть обычно мы стараемся этого не делать, чтобы не злить власть. Никто из нас не любит войну, а земля наш дом, нравится нам это или нет. Другого все равно нет, вот и приходится мириться с разными ограничениями.