Пума

Мои глаза по ночам горят жёлтым огнём. Расширяясь во весь зрачок, они вспыхивают, как маленькие солнца - огни южной ночи. Когда же на них попадает свет фонарей, сужаются до узких вертикальных полосок - острых, как лезвие ножа.

Охочусь я всегда в городе. Это интересней, рискованней, нужно быть постоянно настороже - в любой момент свет янтарных глаз может увидеть кто-нибудь из этих вечно вздрагивающих людей в форме, и охотник превратиться в добычу. Впрочем, инстинкты хищника помогают и тут - глаза мои полуприкрыты, а шерсть старательно маскирует то, что видно. Жаль, что сейчас мои ресницы не столь длинны, однако жалеть об этом так же бессмысленно, как и ловить рыбу в здешнем пруду - занятие никчемное и совершенно непродуктивное.

Мне нравится мое тело. Оно подходит к ночи, к тёмной траве, к моему настроению. И ещё - оно подходит к моей охоте. Мышцы упруго скользят под кожей, вздымаясь и опадая едва заметными бугорками.

Волнами по всему телу бегут они, заставляя шерсть топорщится, позволяя мне легко скользить от куста к кусту - бесшумно, как падающий лист и нежно, как первое прикосновение влюблённого.

Впрочем, прикосновения бывают разные. Тот лев прошлой весной - он был нежен как взбесившееся торнадо, неистов и неотвратим, как падающая лавина - но боже мой, как с ним было хорошо!

Нет, все мысли побоку. По мягкой ночной траве скользит охотник, а не влюблённая самка! А жаль, честное слово, жаль...

Большая кошка замерла, припав к земле за кустом - по парку шли трое. Их фонари ощупывали пространство вокруг, руки подрагивали на оружии. Трава под лучами света предательски вспыхивала зелёным, выдавая всё, что минуту назад надёжно укрывала. Впрочем, с предательством я была знакома, тем более, с таким...

Одним прыжком взлетев на ветку, аккуратно прошла по ней, улеглась прямо над дорожкой, по которой шли олухи в форме.

Они уже совсем близко, но ничего не слышат - я умею ходить тихо, это совсем просто - нужно быть нежной, ощущать землю, по которой идешь, ласкать её подушечками лап, и земля ответит благодарной тишиной.

Ветка чуть пружинит подо мной, и это держит в напряжении. Бывает всякое. Вдруг кто-нибудь из этих олухов что-то заметит - тогда в прыжке собью сразу двоих - тех, что идут ближе друг к другу, и пока они будут приходить в себя, разорву горло третьему. Дальше как повезёт...

А этот третий - симпатичный. Жаль, если ему придётся умереть... Они прошли прямо подо мной и при желании можно было смахнуть фуражку у самого маленького из них кончиком хвоста. Их страх ударил мне в ноздри - запахом адреналина и вспотевших тел. Пришлось дать им уйти, с сожалением посматривая на стройную фигурку в форме. Тот, третий, был красавчиком. С каким удовольствием можно было...

Охота! Пора заняться делом. Сев на ветке, я втянула в себя ароматы ночи. Где-то среди них есть тот, что приведёт меня к тому к моей добыче.

Ветка пружинит, подсказывает - пора. Неслышно скользнув, иду навстречу самому приятному из букета запахов. Где-то там - моя судьба на эту ночь.
Тёмное и сильное тело легко струится сквозь лунные блики как небольшая, едва заметная тень. Переливаясь и чуть отблёскивая шерстью, оно движется, наполняя мои мускулы упругой силой. Каждый прыжок - как гребень волны, встреча с землёй - как затишье меж волн.

Танцплощадка. Я успела вовремя - все как раз расходятся, яркие огни тухнут. Настаёт время ночи. Моё время...
Его я вижу сразу. Вот он идёт, высокий, обаятельный, со странным, еле заметным ароматом хищника, обняв красивую блондинку. Наивная! Его поцелуи опасны и недолговечны. Впрочем, сейчас это неважно - на этот вечер он мой! На этот вечер - и навсегда.
Они улыбаются - им хорошо вместе. Она целует его и смеётся. Его рука уже не на талии - она ниже - он не обнимает, он ласкает её!

Глаза мои вспыхивают яростным огнём, но я заставляю их потухнуть. Пока. Ещё не время. Так даже проще - они сами идут туда, где темно и пустынно. В тихое, укромное местечко. Легко скольжу рядом с ними в темноте, замечая каждую мелочь : парень ласкает свою спутницу, начиная раздевать прямо на ходу. Он едва сдерживает себя, дожидаясь благоприятного момента.

Наконец парочка сошла с тропинки и пошла к развесистым кустам. Я слежу за их приближением, потом легко ухожу в сторону - ещё рано. Моя страсть, моё время всё ещё впереди. Скрывшись от посторонних глаз, они тут же превращаются в два маленьких вулкана: летит во все стороны одежда - и поцелуям несть числа... Я ложусь на землю, кладу морду на скрещенные лапы. Сейчас им нельзя мешать, можно только позавидовать. Наблюдать за ними приятно.

Парень опытен и легко преодолевает чужое смущение, умело возбуждая и без того возбуждённую девушку, его пальцы длинны и нежны. Он достоин моей охоты. Его подруга уже лежит на земле и теле её блестит в лунном свете, напоминая статую, облитую водой и почему-то - меня.

Она застонала, когда он вошёл в неё, дыхание их стало прерывистым и страстным, а мои глаза закрылись. В конце концов - это их личное дело. Не люблю подсматривать - и когда подсматривают за мной. Плотно прижав уши, отгораживаюсь от чужой любви. Может быть, я ошиблась и здесь мне не место! Лежу, отгородившись от влюблённой парочки, расслабившись, как на солнцепёке - или возле горячей печки. У меня есть, что вспомнить, чувствуя под боком вот такую занятую только собой и друг другом парочку. Воздух легко пьянит прохладой и свежестью травы, кустов, деревьев - и ароматом этих двоих. Их запахи могут рассказать о том, что происходит, не хуже глаз. Вот сейчас - это он.

Запах торжества мужчины - его я всегда узнаю. Ему хорошо - ещё немного, и я оставлю их в покое. В конце концов. Все мы ошибаемся…
Адреналин бьет в ноздри. Тело моё оказывается на ногах, готовое к броску - и в глазах горит жёлтый огонь.

Он бьёт её. Голова девушки откидывается, стукается о корягу и бессильно повисает. Парень наклоняется, всматривается в её глаза - на губах его играет улыбка - а я прыгаю. Зависнув на один стук сердца в ночи, безмолвной массой приземляюсь на его плечах - возникнув ниоткуда и никогда, мгновенно и неотвратимо. Выпустив ещё в прыжке когти, одним ударом - даже скорее касанием вскрываю горло парня и вновь исчезаю во тьме, оставив его коченеть. Миг - и я в кустах, настороже. Уши ловят каждый шорох ночи. Всё тихо - лишь пьянящий аромат разносится по парку и блестит в лунном свете тело девушки - как статуя, облитая водой. Поколебавшись, осторожно возвращаюсь. Кровь! Лёгкая, дымящаяся, пьянящая. Лакаю её, пью, ощущая себя могучей - и странно воздушной. Сила наполняет, струясь по мышцам. Эта ночь мне запомнится надолго. Набрав полный рот, прыгаю к девушке, нагибаюсь над её лицом...

Поцелуй вышел долгий - наконец она завозилась, приходя в себя. Отскочив в кусты, наблюдала за поведением возможной подруги, которую спасла. Вот она пришла в себя, приподнялась на нетвёрдой ещё руке - и тут она увидела располосованное тело. Её вырвало. Сразу. Всю.

Ну что ж. Жаль, но - не судьба. Я повернулась и помчалась к окраине парка - ожидая каждую секунду за спиной истеричный крик. Но всё было тихо. Показался пруд. Поколебавшись, с разбегу ныряю в него, с наслаждением отмываясь от ночной охоты. Вода смывает усталость, очищает от грязи - и крови. Переплыв пруд, вылезаю с другой стороны, чувствуя себя чистой и бодрой - будто всю ночь сладко спала, отдыхая от суматошной жизни, бурлящей вокруг.

Конец пути уже близко. В кустах на окраине парка останавливаюсь. На секунду всё смешалось, глаза вспыхнули жёлтым светом, звёзды оказались ближе, тело - невесомым и я испытала оргазм небытия...

Полицейский, дежуривший у входа в парк, увидел молодую девчонку, вышедшую из куста на окраине парка и заспешившую к выходу.
- Небось напилась и в кустах заснула. Надо везти в участок - решил он и шагнул к ней, поднимая руку - и вдруг смутился.
В лёгкой маечке и мини юбке, с небольшой сумочкой, перекинутой через плечо, она шла стремительной и плавной походкой, легко обходя коряги и перепрыгивая через рытвины. Волосы короткие и тёмные, легко и красиво лежали на её симпатичной головке, напоминая шерсть животного.

От неё пахло не табаком и водкой, а прохладой и свежестью, и ещё чем-то пряным и пьянящим - знакомым и непонятным одновременно.
Только сейчас она была вдалеке - и вот уже стоит перед ним, смотрит вопросительно и слова, заранее приготовленные, застревают в глотке, а на их место лезут совсем другие, не подходящие для сурового блюстителя порядка:

- Девушка, зачем вы ходите через парк. Здесь маньяк орудует - насилует девушек и убивает, уже два месяца ловим!
- А кто вам сказал, что он их насилует? - Нежные девичьи губы легко коснулись его лица, и вот она уже проходит мимо и растворяется в лабиринте улиц. А на губах почему-то солоноватый привкус крови.

Последний абзац недопонял, а так нравится очень даже.

А что непонятного? девушка оборотень только что подзакусила маньяком, так что не удивительно, что её губы до сих пор в крови

Не, ее реплику я недопонял.
Имелось в введу то, что он их УЖЕ не насилует?

И да, как та девушка могла стать ее подругой?
В смысле - зачем пантере посвящать в свою тайну еще кого-то.

а как оборотень инициирует нового оборотня? только кровью

Какая она наивная)