Живое ископаемое

Живое ископаемое



В учебнике зоологии, по которому школьники Советского Союза учились в 40 — 50-е годы XX века, сообщалось, что на определенной стадии эволюции животного мира Земли, а именно во времена палеозойской эры, примерно на границе каменноугольного и пермского периодов, в водоемах появились первые кистеперые рыбы — целаканты. Произошло это приблизительно 300 миллионов лет тому назад, за десятки миллионов лет до того, как по Земле зашагали первые динозавры. Целаканты просуществовали на протяжении почти 250 миллионов лет практически в неизменном виде, о чем свидетельствуют многочисленные находки их окаменевших скелетов в пластах земной коры разного возраста. Изображение такого скелета приводилось и в упомянутом учебнике. А примерно 50 миллионов лет тому назад все целаканты вымерли и навсегда исчезли с лица Земли.
Так говорилось в учебнике, и так считала тогдашняя наука.



…В 1938 году в портовом городе Ист-Лондоне, расположенном на восточном побережье Южно-Африканского Союза (теперь это Южно-Африканская Республика — ЮАР), заведовать краеведческим музеем стала молодая и весьма энергичная дама, мисс М. Кортенэ-Латимер. С самого начала она сосредоточила свои усилия на создании экспозиций, рассказывающих о жизни в окружающей город местности. Видя, что главный спорт и увлечение местных жителей — рыбная ловля, она завела знакомства с капитанами траулеров и сумела увлечь их своим энтузиазмом в деле поисков редких экземпляров здешней морской фауны. Рыбаки отбирали из улова незнакомых рыб и других необычных животных и сохраняли «сорную рыбу», чтобы мисс Латимер могла в ней порыться.

Утром 22 декабря 1938 года мисс Латимер позвонили из рыбопромысловой компании «Ирвин и Джонсон» и сообщили, что один из траулеров доставил ей для исследования некую загадочную рыбину.
На палубе траулера грудой лежал свежий улов, в основном это были обычные акулы, но под ними мисс Латимер заметила большую синюю рыбу с мощной чешуей и с плавниками необычной формы. Мисс Латимер попросила вытащить незнакомку из кучи.

Ничего похожего она до сих пор не видела. Эта окраска, плавники, чешуя, пасть необычной формы… Каждый плавник состоял из отдельных плавничков, как бы собранных в кисточку, а хвост заканчивался треугольной лопастью. На вопрос, приходилось ли ему прежде сталкиваться с чем-либо подобным, старик-тралмейстер ответил, что за 30 лет работы ему ни разу не попадалась такая рыба с плавниками, напоминающими руки человека, да и сама больше похожая на крупную ящерицу, чем на рыбу.



Рыбу измерили и взвесили: она была длиной около 1,5 м и «потянула» на 57,5 кг. Кроме того, один фотограф-любитель сделал по просьбе мисс Латимер несколько снимков, но, как нередко бывает в подобных уникальных случаях, сработал пресловутый «закон подлости»: пленка впоследствии оказалась засвеченной. К тому моменту, когда мисс Латимер увидела рыбу, последняя была мертва уже несколько часов, а погода стояла жаркая (декабрь в Южном полушарии — середина лета), поэтому от нее шел сильный неприятный запах, причем какой-то особенный, не похожий на запах обычной протухающей рыбы. Все внутренности необычного экспоната пришлось выбросить.

Полистав имеющиеся под рукой справочники, мисс Латимер не нашла в них никаких сведений, которые позволили бы опознать попавшую в ее руки диковину. Она произвела обычные в таких случаях замеры, сделала зарисовку и уговорила председателя правления музея разрешить ей сделать заказ на изготовление чучела рыбы.

Одновременно мисс Латимер отправила письмо крупному ученому-ихтиологу, профессору колледжа в Грейамстауне и своему давнему хорошему знакомому Дж. Л. Б. Смиту, который жил на самом юге страны, в городе Книсне, в 560 км от Ист-Лондона. В письме она описала загадочную рыбу и сопроводила его сделанным ею рисунком.



Вот как описывает свою реакцию на это письмо сам профессор Смит:
«Днем 3 января 1938 года один из наших друзей привез нам из города большую пачку почты, преимущественно рождественские и новогодние поздравления. Мы разобрали почту и сели читать каждый свои письма. Среди моих писем, посвященных, как всегда, преимущественно экзаменам и рыбам, оказалось и письмо со штампом ист-лондонского музея — я сразу узнал почерк мисс Латимер.
Первая страничка носила характер обычной просьбы помочь с определением. Я перевернул листок и увидел рисунок. Странно… Не похоже ни на одну рыбу наших морей… Вообще ни на одну известную мне рыбу. Скорее, нечто вроде ящерицы. И вдруг у меня в мозгу будто взорвалась бомба: из-за письма и наброска, как на экране, возникло видение обитателей древних морей, рыб, которые давно не существуют, которые жили в далеком прошлом и известны нам лишь по ископаемым останкам, окаменел остям. «Не сходи с ума!» — строго приказал я себе. Однако чувства спорили со здравым смыслом; я не сводил глаз с зарисовки, пытаясь увидеть больше того, что в ней было на самом деле. Ураган нахлынувших мыслей и чувств заслонил от меня все остальное.
Внезапно кто-то произнес мое имя, далеко-далеко, потом снова, уже ближе и громче, настойчивее… Это была моя жена. Она тревожно глядела на меня через стол, и так же тревожно смотрела ее мать, сидевшая рядом с ней.
С удивлением я обнаружил, что стою. Жена рассказывала после, что, погруженная в чтение своего письма, она вдруг ощутила беспокойство, подняла глаза и увидела: я стою с листком бумаги и в оцепенении гляжу на него. Свет падал из-за моей спины, и сквозь тонкую бумагу просвечивало изображение рыбы.
— Бога ради, что случилось? — спросила она.
Я очнулся, еще раз посмотрел на письмо и набросок и медленно произнес:
— Это от мисс Латимер. Если только я не спятил, она обнаружила нечто из ряда вон выходящее. Не сочтите меня помешанным, но очень похоже, что это древняя рыба, которую все считают вымершей много миллионов лет тому назад!..»



Профессор не спятил. Это действительно была та древняя кистеперая рыба целакант, якобы давным-давно вымершая. Но и он сам, и удачливая мисс Латимер обрели в этом уверенность только после тщательного изучения всего, что сохранилось от этого экземпляра. И лишь затем доктор Смит и мисс Латимер решили сделать публичное заявление о своем открытии. Целакант был пойман в прибрежных водах неподалеку от Ист-Лондона на отмели вблизи устья реки Чалумны, поэтому доктор Смит предложил назвать рыбу в честь того, кто ее открыл, и в память о том месте, где ее выловили: Latimeria chalumnae — латимерия чалумна. Предложение возражений не встретило, и под этим именем «возрожденный» представитель отряда целакантообразных известен теперь всему научному миру.

Сообщение о сенсационном открытии было встречено по-разному. Часть ученого сообщества его приветствовала и искренне поздравляла мисс Латимер и профессора Смита. Но были и такие, кто, исходя из предубеждения, что «этого не может быть, потому что не может быть никогда», не верили в достоверность идентификации выловленного экземпляра, высказывали сомнения в компетентности профессора и даже подозревали его в намеренной фальсификации. На руку скептикам играло то, что латимерия была поймана в одном-единственном экземпляре, и, несмотря на все попытки добыть еще хотя бы один, она в буквальном смысле «как в воду канула».

Только по прошествии долгих 14 лет владелец и капитан рыболовной шхуны Эрик Хант, ставший верным помощником и другом доктора Смита и мисс Латимер, поймал 20 декабря 1952 года полутораметровую латимерию у берегов островка Паманзи из Коморского архипелага (он лежит между северной оконечностью острова Мадагаскар и Восточным побережьем Африканского материка).



В последующие 8 лет было поймано еще 16 латимерий длиной от 109 до 180 см и весом от 19,5 до 95 кг, и все — в прибрежных водах Комор, с глубины от 150 до 390 м. После этого причин сомневаться в том, что эти кистеперые рыбы, якобы вымершие 50 (или 70) миллионов лет тому назад, живут и здравствуют в наши дни, не осталось даже у самых «упертых» скептиков. Позднее там же было поймано еще около 100 особей. Правительство Коморских островов объявило латимерию государственным достоянием.
А в 1992 году «ископаемую» рыбу выловили и у побережья Мозамбика. Однако на этом сенсация, связанная с целакантом, не закончилась. В одном из номеров американского журнала «Fate» за 1999 год появилось сообщение, что в 1998 году, через 60 лет после поимки первого экземпляра латимерий, было обнаружено новое, «второе» поколение целакантов, обитающее за 6000 миль от Африки, у берегов Индонезии.