Медведь-оборотень

Медведь-оборотень



Медведь издавна был включен в обряды, связанные с почитанием женских божеств. Еще в Древней Греции, в Аттике, в честь Артемиды содержали ручную медведицу и совершали обряд, в котором принимали участие девочки от пяти до десяти лет (т.н. “медведицы”), облаченные в одежды шафранового цвета. Аркадская Артемида и сама сохраняла черты медведицы. Только став “медведицей” девушка могла выйти замуж. В почитании Медведицы-Артемиды наблюдалась связь с плодородием. Ее святилища находились вблизи источников и болот, что говорит о “низовой” семантике культа, о его связи с подземным миром и влиянии на урожай. Кроме того, Артемида считалась помощницей при родах. Она занималась прядением, символизирующем магическую силу космического порядка.

Спутница Артемиды нимфа Каллисто была обращена Артемидой (по другой версии — Зевсом) в медведицу, после чего Зевс перенёс её на небо в виде созвездия Большой Медведицы.

Образу медведя присуща брачная символика плодовитости, представленная в свадебном обряде, любовной магии, лечении бесплодия и т. д. Приснившийся девушке медведь сулит ей жениха.

В мифологических представлениях и ритуале Медведь может выступать как божество (в частности, умирающее и возрождающееся), герой, основатель традиции, предок, родоначальник, тотем, дух-охранитель, дух-целитель, хозяин нижнего мира, священное и (или) жертвенное животное, воплощение души, звериный двойник человека, помощник шамана, его зооморфная ипостась и душа, оборотень и т. п.
Медведь — один из главных героев животного эпоса, сказок, быличек, песен, загадок, поверий, заговоров и др.

У обских угров Медведь считался некогда предком рода Пор, позже культ Медведя стал общеплеменным; у тлингитов был род Медведя; род Медведя зафиксирован также у гуронов, ирокезов и ряда других ин-дейских племён. С этим кругом представлений связана трактовка Медведя как родственника

С образом Медведя-первопредка связано и представление о нём как о первом культурном герое. Обские угры связывают с бурым Медведем, а ненцы — с белым Медведем принесение огня и умение пользоваться им.
Индейцы квакиутль вели своё происхождение от брака медведицы с первопредком-мужчиной; в мифе илимских эвенков Медведь — один из помощников Ворона — творца вселенной; хотя позже Ворон и наказал Медведя, но не отстранил его полностью, поставив наблюдать за жизнью людей.

Миф обских угров рассказывает о матери-медведице, которая, обучив свою дочь, как обращаться с мясом и костями Медведя, ушла по дороге вверх, став созвездием Малой Медведицы.

Жители Аркадии считали себя потомками внука медведицы. Именно с дочерью медведицы, ушедшей на небо, связывалось происхождение членов рода Пор у обских угров. Медведицей была выкормлена и обучена охоте греческая Аталанта. Медвежьи черты отмечаются у покровительницы швейцарского города Берна Артио, у мужского божества лабрадорских эскимосов Торнгарсоака, почитавшегося в виде белого Медведя.

В мифологии народов Ceвeра обожествление бурого медведя тесно переплетается с eгo промысловым культом. В мифах нанайцев и ульчей под именем Дуэнте фигyрирует дух-хозяин тайги в образе гигантскоrо медведя, а само происхождение медвежьего рода объясняется браком первого медведя с женщиной. Эскимосы Лабрадора в образе белого полярнoro медведя почитали - Торнгарсоака духа-покровителя морских животных, обитавшеrо, по их представлениям, на ceверной оконечности Лабрадора. Наиболее забавным божеством выглядит Heнкa Taкоа ( «медведь полей и столбов») в мифологии чибча-муисков, покровитель живописцев и ткачей и большой поклонник хмельного напитка чичи.

Легенда о Медведь-горе. В отдалённые времена на самом берегу моря поселилось стадо огромных зверей. Управлял им вожак - старый и грозный медведь. Однажды возвратились медведи из набега и обнаружили на берегу обломки корабля. Среди них лежал свёрток. Старый вожак развернул его и увидел маленькую девочку. Девочка стала жить среди медведей. Шли годы, она росла и превратилась в красивую девушку. Однажды недалеко от медвежьего логова прибило к берегу челн с молодым красивым юношей. Буря долго носила его челн по волнам, пока не выбросила на крымский берег. Девушка перенесла юношу в укромное место. Много раз приносила она юноше еду и питьё. Юноша рассказывал ей, как живут люди в его родных краях. Девушка пела для него свои любимые песни. И в эти дни вошла пылкая любовь в сердца обоих. Юноша уже окреп, он смастерил мачту, сделал парус - влюблённые решили покинуть медвежий берег. Вот уже между челном и береговыми скалами легла широкая голубая гладь. Тут вернулись на берег из далекого похода медведи и не обнаружили девушку. Вожак посмотрел на море и яростно взревел. Он опустил огромную пасть в голубую влагу и с силой стал втягивать воду. Его примеру последовали остальные. Течение увлекало челн обратно к берегу. И девушка запела. Как только донесся до зверей её голос, они подняли головы от воды и заслушались. Лишь старый вожак продолжал своё дело. Еще глубже погрузил он передние лапы и морду в холодные волны. Бурлило море у его пасти, вливаясь в неё широкими потоками. Заклинала в песне девушка все силы земные и небесные стать на защиту её первой, чистой любви. Умоляла она старого медведя пощадить юношу. И так горяча была мольба девушки, что страшный зверь перестал тянуть в себя воду. Но не захотел он оставлять берега, продолжал лежать, всматриваясь вдаль, где исчезал челн с существом, к которому он привязался. И лежит старый медведь на берегу уже тысячи лет. Окаменело его могучее тело. Мощные бока превратились в отвесные пропасти, высокая спина стала вершиной горы, достигающей облаков, голова сделалась острой скалой, густая шерсть обратилась в дремучий лес. Старый вожак-медведь стал Медведь-горою.

Беролак - медведь оборотень.
Медведь по строению напоминает человека (особенно, без шкуры) . Как тут не догадаться о таинственном родстве? Снятие шкуры с убитого зверя ритуально означало его возвращение миру людей.

В отличие от вервольфа, который изначально человек, и от лисы, которая изначально животное, медведь может быть зверем и человеком практически одновременно.
Во всем северном фольклоре распространен мифический сюжет о девушке, попадающей в лес и становящейся женой медведя. Дети от таких браков, естественно, рождаются оборотнями. То есть фактически медведями и людьми одновременно.



Медведь выступает либо как неговорящий, но понимающий зверь -- враг человека, либо как оборотень, умеющий говорить человеческим голосом -- зверь всеведущий, всесильный, вольный карать и миловать.
Нельзя было о медведе вслух неуважительно отзываться или ругать его, так как, считалось, он “услышит” и обязательно отомстит. Особенно страшной считалась звериная месть в случае ложной присяги - при целовании медвежьей лапы, потому что в тот же год “медведь обдерет”.
"Если ложно присягаю, то ты, лесной старик, разорви меня своими когтями"-говорили на хантыйском суде подозреваемые в убийстве, воровстве, супружеской измене. Клятва на лапе или шкуре, когтях или клыках, голове или черепе медведя представлялась высшей мерой ответственности и правосудия. По селькупской традиции, присягая, следовало резать ножом и целовать медвежье ухо или грызть медвежий зуб. Ненцы произносили клятву над ноздрей медведя: подозреваемый склонялся над уложенной посреди чума мордой зверя и целовал ее, в то время как старейший из присутствующих замахивался топором, грозя разрубить ноздрю и приговаривая: "Чтобы медведь задрал виновника и чтобы его не было на нашей земле". По мансийской легенде, старший из семи сыновей женщины Кам в припадке гнева превратился в медведя и сказал, уходя от людей: "При ложной клятве пусть не зовут меня на помощь, а пусть зовут на помощь при верной клятве. Если меня позовут при ложной клятве, то я разорву давшего клятву в куски, как шапку, как рукавицу".

Диалог с медведем длится на протяжении всей жизни. По представлениям селькупов, он продолжается и после смерти, когда человек сам превращается в медведя. В зверином обличье предстает и вся природа, дающая жизнь человеку, а потому и призванная его судить. Медведь считается младшим и любимым сыном дикой тайги, передающим ее настроение и волю. Всеслышащее ухо медведя - это воплощение ее чуткости, грозный рык - ее предостережение, ум и коварство зверя - ее непостижимая мудрость, страшные когти и клыки - оружие ее расправы и мести.

Поэтому не столько суд людской, сколько кара природы страшит кающегося вора. Легче преступить общественные устои, чем заповеди леса. Медведь все слышит и понимает. Его не следует поминать всуе, произносить вслух его имя. А если приходится его называть, то иносказательно: лесной старик, отец, дедушка, когтистый старик, дух, пугающий старик, священный зверь, старик в шубе, семидетная старуха.

Для селькупов мир медведей является обратной стороной жизни людей, здесь пребывает каждый человек от момента свoей смерти до очередного возрождения. Обе жизни - светлая и темная, человеческая и звериная - текут бок о бок в пространстве окрестной тайги. Только одна ограждена стенами жилища и освещена очаговым огнем, а другая "обернута" медвежьей шкурой. Эти две половины одной жизни зеркально отражаются друг в друге и движутся в одном направлении: светлая - к старости, темная - к младенчеству. Тем самым иночеловек-медведь оказывается свидетелем, а порой участником или даже судьей поступков и проступков людей.

Для тундровых ненцев-кочевников образ этого зверя был также очень значим. Правда, в ненецкой культуре он раздваивался на париденя (черный) и сэр (белый), поскольку на побережье арктических морей ненцы встречались и с полярными медведями.

По мифологии тундровых кочевников, северной и южной границами земли ведают два хозяина - Тай-Нялюй Варк (Гололобый Медведь) и Си'ив-Нютя Варк (Семидетный Медведь). Первый является предводителем всех белых медведей, он живет в море и никогда не выходит на сушу. Второй, вернее, вторая - медведица, предводительница всех бурых медведей,- никогда не выходит из скрытой в дремучем лесу берлоги. Встречи с Медведями-Вождями если и возможны, то только за пределами обитаемого пространства и обыденного течения жизни.

Если бурый медведь для ненцев был воплощением "лесного-мохнатого-подземного", то белый олицетворял "морское-ледяное-заземное". Встречи с Гололобым Медведем выпадали на долю гибнущих или заблудившихся в море. Однажды плывущие в лодке по морю люди заметили появляющиеся над водой уши белого медведя. В испуге они принялись уговаривать зверя сохранить им жизнь. Медведь замедлил ход и всплыл на поверхность так, что стал заметен его голый лоб. Он поднимал над водой поочередно то одну лапу, то другую - будто прощался. Люди поняли, что перед ними сам Тай-Нялюй Варк, что он велит им изменить курс и покинуть его владения. Оглядевшись, они убедились, что действительно заблудились, и вождь медведей подсказывает им верный путь. В знак благодарности они трижды поклонились ему и отправились в нужном направлении.

Если хантыйский охотник на своей промысловой территории замечал дерево с оставленными на коре следами медвежьих когтей, он должен был ответить на вызов и сделать над метинами свою рубку топором. В ответ медведь мог содрать кору еще выше. Так продолжалось до тех пор, пока не происходила встреча человека и зверя воочию.
После удачной охоты промысловик делал на ближайшем дереве затесь и наносил пиктограмму: большой крест обозначал убитого взрослого медведя, отмеченные ниже малые кресты - медвежат, поперечные зарубки вверху - охотников. Живое дерево выступало свидетелем договора между человеком и медведем. На мертвое - с отрубленной вершиной - лесные ненцы и селькупы по завершении обряда встречи водружали череп убитого зверя.
По обычаям лесных ненцев, после трехдневного гостевания убитого зверя в чуме охотника медвежья шкура укладывается в священную нарту, кости (непременно целые) оставляются у берега реки на сооруженном из четырех столбов и поперечных жердей настиле, череп укрепляется на сосновом стволе. Поскольку скелет остается неповрежденным, он вскоре "обрастает мясом", и медведь возрождается. Его шкура является отныне духом-покровителем (родственником) дома охотника. Череп, возвращенный в лес (дом медведя), служит напоминанием о сложившихся между человеком и зверем узах, о взаимном согласии, в котором едва приметно обозначается превосходство человека: ствол, на котором укрепляется череп, срубается чуть ниже роста охотника.

Не только сохраненный скелет медведя способен ожить. Клык, коготь, шкура и даже след могут от его имени слышать, действовать и, наконец, возродиться во всей плоти. В сказании "Веткон неща, веткон немя, инча ветку" (Медведь, медведица, медвежонок) изначальное благоденствие медвежьего семейства нарушается долгим отсутствием отца-медведя на охоте и его возвращением в полночь с почерневшим лицом. Он велит медведице убить и сварить медвежонка. Та, не в силах противиться, исполняет повеление, сберегая у себя за пазухой меньший палец (коготь) сына. Затем она бежит от взбесившегося мужа, а тот ее преследует, съедая попадающихся на пути людей. Достигнув двери, ведущей на небо, и бросив припасенные куски мяса сторожащим эту дверь волку и медведю, она проникает в обитель Небесного Отца Нума. Старший и средний сыновья его поочередно вступают в бой с кровожадным преследователем, но оказываются поверженными. Лишь младшему сыну удается разрубить злодея на четыре части, одна из которых улетает в лес, другая - в море, третья - под землю, "а четвертую он даже не увидел". В итоге младший сын Небесного Бога женится на медведице. Та оживляет своего сына, трижды бросив его коготь через голову. Воскресший сын-медведь становится мужем дочери Нума.



Медведь у тофов является тотемным животным. Его считают предком (что отражено в легендах), ему поклонялись и поклоняются до сих пор, его боятся. О таком примере почтительного отношении к медведю в наши дни рассказывает Л.В. Мельникова: - "Во время работы на петроглифах в районе Миллионного порога мы пригласили посмотреть рисунки нашего каюра П.В. Болхоева, жителя пос. Нерха. Он с интересом рассматривал композиции, но когда увидел медвежьи следы, забеспокоился и, указав на них рукой, произнес: -"Хозяин!". Затем потребовал, чтобы его немедленно перевезли в лагерь, находившийся на противоположном берегу. Сколько мы не просили его остаться и посмотреть еще рисунки, он наотрез отказался, говоря, что здесь хозяин и ему не нужно быть в этом месте".

Сведения о «людях-медведях» имеются в древневосточных (в частности, хеттских) текстах.

Древние гepманнцы и скандинавы cдeлали медведя спутником грозных богов войны, а германский Тор и скандинавский Один могли перевоплощаться в исполинского Бера (медведя). Этим богам и подражали в бою знаменитые воины берсерки..
О берсерках в период paннеeгo Средневековья сложено немало поразительных легенд. Говорили что, берсерки мoгли оборачиваться в медведей и волков, причем наиболее неистовые и сильные воины обращались именно в медведей и наводить на противников панический страх. Во время сражения берсерки приходили в полное неистовство: с обнаженной грудью они бросались на копья, кycaли щиты и выхватывали у вpaгoв мечи гoлыми руками. Берсерков опасались даже свои, поскольку божественные бойцы при впадении в неистовство, paзили направо и налево, не разбирая, где враг, а где дрyг, поэтому их всеrда выпускали в авангарде отряда.
Легенды приписывают берсеркам не только чудовищную силу и безрассудную oтвaгy, но и маrические способности. Так, английский берсерк Торорм мoг мгновенно сделать тупым любое показанное ему оружие. Сын легендарноrо викинга Paгнара, названный отцом медвежьим именем Бьерн, получил от своих товарищей по оружию прозвище Железный Бок за чудесную неуязвимость в бою, а eгo не менее знаменитый тезка, норвежский берсерк Бьерн Бледный, не знал поражений в поединках.

В Норвегии считали, что способностью оборачиваться медведем обладают лапландцы; а датская песня упоминает о железном ошейнике (eisenhalsband), надевая который — человек делается медведем. Присутствует этот оборотнический ошейник и в германских легендах.

Легенды о превращении в медведей есть и в фольклоре саамов.
"Рассказывают, что жили некогда три сестры. Они ушли от людей в лес, обернулись медведицами и жировали там все лето. Зимой же устроились в берлоге. Тут медведиц и обнаружил охотник. Он окружил берлогу своими знаками и позвал на помощь других охотников. Те разбудили «зверей» и двоих медведиц убили. Только они освежевали их туши, как выскочила третья сестра-медведица и бросилась на распластанную шкуру сестры — лишь одна лапа не попала на шкуру. Девушка вернула себе человеческий облик, но одна рука у нее навсегда осталась медвежьей лапой."

Легенды о медведе-оборотне у чукчей.
Живут старушка с внуком, белая медведица просит у него одежду, тот женится на ней. Медведица может принимать облик девушки, рожает медвежонка, потом мальчика, медведица с сыновьями уходит к медведям, человек идет за ней, медведи испытывают его — он выигрывает состязания и медведи разрешают ему уйти вместе с женой и детьми.

И обским уграм известны мифы о медведях-оборотнях.
Рассказывают, что некий богатырь любил ходить в лес и однажды заблудился. Чтобы выбраться из лесу, ему нужно было перелезть через поваленный ствол. Пришлось ему снять одежду и карабкаться по замшелому дереву. Когда он перелез на другую сторону, то обнаружил, что мох прирос к его телу, а сам он превратился в медведя. Богатырь полез было назад, чтобы вернуть свою одежду, но было поздно — одежда пропала. Так он и остался лесным зверем.

По другой легенде, сын бога Торума за высокомерие и непослушание был сброшен отцом на землю. Он упал голым в развилку двух деревьев и спал там так долго, что оброс медвежьей шкурой.

Медведь почитался у коми, как и у всех финно-угров, сверхъестественным существом, наделенным разумом и силой.
Охота на медведя сопровождается множеством магических ритуалов. Перед охотой варят сладкую кашу из ржаной муки и оставляют ее на ночь перед охотничьей избушкой. Если утром котел оказывается пустым, охотники верят, что медведь принял их жертву и охота будет удачной. Прежде чем убить медведя, нужно было клятвенно извиниться перед ним, заверив, что не охотники-коми виновны в его смерти — зверя убила «русская пищаль». Убитому медведю выбивали когти и зубы, а голову хоронили, приговаривая: «Вот тебя хороним вниз головой ... Не придешь больше сюда».

Говорят однажды медведь попросил у небесного бога большой палец — такой же, как у людей. Бог обещал исполнить его просьбу, но сказал, что в таком случае собаке он даст охотничий лук, а человеку крылья. Тогда медведь отказался от своей затеи. Зато он сам мог превращаться в человека, перекувыркиваясь через медвежью шкуру: так же поступали и колдуны-оборотни.

Легенды коми рассказывали о колдуне, отлучки которого заприметила его невестка. Она-то и увидела, как свекор пошел однажды в лес и там, перевернувшись через ствол склонившейся к земле березы, стал медведем. Невестка последовала его примеру, да задела ногой за березу, так что одна нога у нее осталась человеческой. Эта ошибка погубила оборотней: они не смогли снова стать людьми, и когда остались на зиму в берлоге, были убиты охотниками.

Кроме всего вышеперечисленного в фольклоре народов коми существует богатырь Кудым-Ош ("ош" — медведь), мать которого — могучая одноглазая ведунья, зачала сына от медведя. По многочисленным легендам Кудым-Ош стал вождем одного из племен коми и одновременно жрецом, наделенным сверхъестественными способностями. Кудым-Ош прославился как культурный герой — в дальних странствиях он научился выращивать хлеб; он первым отыскал залежи руды и научился выплавлять железо. Кудым-Ош научил людей делать долбленые челны — раньше коми плавали на плотах.



На другом краю финно-угорского мира, у хантов, рассказывали быличку о том, как жил одинокий старик, и к нему пришел другой белобородый старец, который и предложил ему сотворить чудо. Они подошли к кривому дереву, перевернулись через него и стали медведями. На зиму сделали берлогу. Но старец-знахарь знал больше, чем девицы из саамской былички. Он предупредил своего собрата-оборотня, когда придут охотники. Медведи приперли дверь берлоги рогатиной, охотники потоптались-потоптались, да и ушли ни с чем. Весной же старики снова превратились в людей, перевернувшись у кривого дерева. И живут до сих пор. Хантыйская быличка объясняет, почему старики приняли облик медведей: в берлоге легче было пережить голодную зиму.

Рассказы о медведе-оборотне у юкагиров
Девушка-дочь старика идет с подругами за ягодами, подруги теряют ее, она приходит в медвежью берлогу, живет с медведем, рожает медвежонка. Встретив однажды другого медведя, она по его просьбе вдевает ему в ухо свои серьги; пока два медведя дерутся, женщина уходит. Придя в стойбище, женщина видит в жилище юношу с серьгами в ухе, вытирающего пот — юноша принял облик медведя, чтобы отнять ее у настоящего медведя, с которым она жила: едут в гости к родителям женщины, они узнают ее, радуются: женщина живет с мужем-человеком, рожает много детей, семья становится богатой

И у народов Северной Америки также уществуют подобные легенды
Дух неба создает из посоха зверей и остается жить на земле, дух ветра уносит его дочь, которую находит медведь-гризли. Девочка вырастает среди медведей, выходит замуж за старшего сына гризли. Мать гризли рассказывает Духу неба о потерянной им дочери, Дух неба видит дочь и ее детей, проклинает гризли: "Отныне вы будете ходить только на четвереньках и больше не сможете разговаривать". Дух Неба с дочерью возвращается на небо, его внуки – первые индейцы расселились по всей земле. Поэтому индейцы, живущие близ горы Шаста, не убивают гризли, а если гризли убивает индейца, его тело тут же сжигают.

Младшая дочь одного из двух братьев попадает к медведю. Медведь кормит ее (дает пососать лапу). Весной девушка возвращается к родителям, рожает двух детей — медвежонка и ребенка. Медведь растет вместе со своим братом, потом уходит к отцу.

Люди из чужого племени хотят взять женщину в жены, она не соглашается. Медведь приходит ей на помощь, побеждает людей, принимает человеческий облик, берет женщину в жены.

Девушка — младшая сестра охотника идет за оставленной братом добычей, теряется. Через два года человек встречает ее: она вышла замуж за медведя, у нее трое детей. Она отказывается вернуться: «У меня детей много», отдает брату на воспитание своего младшего сына, медвежьего оборотня .

Враги нападают на стойбище, убивают мужчин и угоняют в плен женин и детей: женщина прячет грудного младенца по имени Тунтукай под куст кедровника, завернув его в плащ. Медведица находит ребенка и растит его, отдает ему плащ, в котором его нашла, юноша идет искать свою мать. Встретив старую женщину, юноша рассказывает ей историю о том, как женщина спасла своего ребенка, старушка говорит, что когда-то поступила так же, узнает показанный ей плащ. Юноша мстит за своих родственников, берет в жены дочь старейшины, после этого все чтут медведицу — приемную мать Тунтукая.

Легенды о медведе у эскимосов Аляски
Женщина от медведя рожает близнецов, у одного шерсть коричневая, у другого – белая: мать уносит их подальше от жилища, белый медведь уходит в море, бурый в горы. Эскимосы считают, что медведи – их двоюродные братья.

Эвенки считали преврашение человека в медведя обычным делом.
У эвена пропадает шестнадцатилетняя дочь; разыскивая ее, он обращается к шаману: тот рассказывает что ее по злобе околдовали и, что отец найдет ее у реки Олы, когда она будет строить жилье, а узнает ее по блестящему медальону. Нанятые отцом люди находят на указанном месте медведя с длинными волосами, заплетающего косы, и с блестящим медальоном на груди. С помощью множества шаманов медведя ловят, снимают медальон и к нему возвращается облик молодой красавицы.

Живет старик с сыном, у сына жена и три дочери. Старик собирается покинуть семью (вариант добровольной смерти, бытовавший у эвенков). Младшая внучка идет за ним и видит, как старик превращается в медведя и уходит в берлогу. Внучка, превратившись в медвежонка, приходит к дедушке, тот объясняет ей, как превратиться в человека и вернуться к людям после того, как его убьют охотники. Охотники убивают медведя, внучка принимает прежний облик девочки, но одна ее нога остается в шерсти, как медвежья лапа. Убитого медведя хоронят, завернув в собственную шкуру.

Мотив оборотничества — превращения человека в медведя и обратно в человека встречается в бурятской сказке: Человек уходит на охоту, превращается в медведя, обежав вокруг дерева, жена срубает дерево, медведь не может возвратить человеческий облик, убегает в лес — поэтому медведь похож на человека.

Медведь и медвежий оборотень, в русских народных поверьях и сказках один из главных персонажей.
По преданиям, медведь ведет свое происхождение от человека. Человек был обращен Богом в медведя в наказание за убийство родителей; за отказ страннику или монаху переночевать; за честолюбивое желание, чтобы все люди его боялись и пр. По причине своего человеческого происхождения медведю не велено есть человека, а человеку – медвежатину. Подобно волку, медведь может задирать корову лишь с Божьего позволения, а на человека нападает лишь по указке Бога за совершенный грех. На женщин медведь нападает не для того, чтобы съесть, а чтобы увести с собой и сожительствовать. От такого сожительства, по народным поверьям, рождались люди, обладавшие богатырской силой.

Жил в лесу лесник, стояла у лесника в лесу избушка. Днем лесник в лесу ходил, вечером на ночлег в избушке хоронился. И вот однажды приходит к леснику медведь и прямо, не спросясь, идет за печку и там рассаживается, как свой.
Лесник не робкого десятка, а струхнул не на шутку: стрелять не смеет. А медведь все сидит, не уходит. Сготовил лесник ужин, есть захотелось. Поел сам, дал и медведю, накормил медведя. Легли спать. И спали ночь мирно.
Поутру собирается лесник в лес, а медведь из избушки на волю. И опять лесник сам заправился и медведя попотчевал. Вышел медведь из избушки, ничего не сказал, только поклонился леснику до земли низко. Один пошел в одну сторону, другой в другую.
В крещенскую ярмарку приехал лесник в город. И вот один богатый приказчик зазвал его в трактир с собою и ну угощать. И так его угощал, что лесник от удовольствия даже имя свое крещеное запамятовал.
И спрашивает лесника приказчик:
— Можешь ли ты знать, за что я тебя угощаю?
— Не могу знать, — отвечает лесник.
Приказчик ему и говорит:
— А помнишь, как я у тебя ночь ночевал?
— Когда ты ночевал?
— А был ты в своей избушке в лесу, и пришел к тебе медведь. Я самый и есть медведь.
— Как так медведь?
— Да так. Если б ты взялся тогда за ружье, я бы тебя съел. Три года, три весны ходил я в шкуре медведем, люди испортили, обернули меня медведем.
Тут лесник чуть было ума не решился, но потом ничего — отошел.

«я не весьма давно от одного знатного, но нерассудного дворянина слышал, якобы он сам несколько времени в медведя превращался. Во что слышащие его вери­ли»
Татищев в одном из примечаний к своей «Российской Истории»



В целом медведь для славянского фольклора — персонаж достаточно значимый, в многочисленных сказках, легендах и былинах с медведем нередко сравнивают богатырей, а также природных духов и демонов: чёрта, лешего.

Интересным фактом является то, что согласно славянским поверьям, медведь — единственный среди зверей — имеет душу. И выглядит она (душа медвежья) как щенок. Возможно, это связано с легендой о происхождении медведей, согласно которой Бог превратил в них людей в наказание за прегрешения или непослушание.

Есть подобная украинская легенда "...медведь, говорят поселяне, был прежде человеком. Когда-то в старину странствовали по земле св. Петр и св. Павел. Случилось им проходить через деревню около моста. Злая жена и муж решили испугать святых путников, надели на себя вывороченные шубы, притаились в укромном месте, и только апостолы стали сходить с моста — они выскочили им навстречу и заревели по-медвежьи. Тогда апостолы сказали: «щоб же ви ривiли отнинi та до вiку!» С той самой поры и стали они медведями."

Даже в конце ХIХ в. следы почитания медведя как особого лесного существа еще отмечены в различных районах Сибири. Бытовало убеждение, что эти животные понимают человеческую речь. Русские охотники в Якутии, убив медведя, считали своим долгом извиниться перед ним, а также, видимо, боясь последствий, говорили его “душе”: “Не я тебя убил, а тунгус” (заметим, что аналогичным же образом поступали охотники коренных народов Сибири, возлагая однако вину уже на русского)

Механизм трансформации обычных людей в медведей аналогичен превращениям в других животных и птиц. Средством перевоплощения могло быть проклятие родителей или других лиц, нарушение божественных законов (например, работы в неурочное время, особенно на Благовещение), а также специальные колдовские приемы, при помощи которых человек мог пересечь границу человечьего и попасть в звериное царство. Человек, следовательно, вопринимался как многомерное существо, превращение которого означало лишь то, что в нашей физической реальности это существо повернулось как бы другой своей гранью.

Согласно поверьям русских крестьян, колдун превращался в медведя в подполе, где он переворачивался или перескакивал через 12 ножей. Если эти ножи украсть в то время, когда оборотень странствует, то он навеки так и останется в том виде, какой принял. По этому случаю у сургутян зафиксирована очень трогательная история про одного медведя-оборотня, на которого “было жалостно глядеть”, когда он скитался по лесам, не привыкший к условиям медвежьей жизни и не будучи в состоянии снова сделаться человеком, так как его ножи кто-то “свистнул”...

Медведь в воззрениях русских старожилов Сибири “ проклятый отцом и матерью человек, отец его проклял, вот он и ушел в лес. Там его нечистый поджидал и шкуру на него медвежью надел. Сначала он шкуру носил непостоянно, иногда приходил к отцу, а тот его пуще ругал и проклинал. Ну, он и вовсе ушел и с тех пор живет в лесу”. При свежевании такого зверя под его шкурой оказывались “мужичья опояска либо бабий поясок”, что наводило суеверный ужас на присутствующих.

"Пришли они на озеро и увидели большую прорубь. И увидели, что тут утонул медведь. Стали его доставать и с большим трудом вытащили на берег. Медведь был большой и черный. Положили его на кережу и притянули к веже. Здесь положили его к огню, чтобы оттаять. Через несколько времени саам снял с него шкуру и увидел, что это был не медведь, а человек-оборотень. Под шкурой кругом себя у него был пояс – чересь, наполненный серебряными и золотыми деньгами. Саам взял его себе, купил оленей и зажил так богато, как никогда и не думал."

Младший брат хочет жениться на своей старшей сестре, сестра уходит из дома, выходит замуж за медведя. Брат находит их дом и живет с ними. Став взрослым, он при поединке медведя с его врагом случайно убивает своего зятя-медведя, его сестра уходит с медвежатами в тайгу, наказав не убивать медведицу с медвежатами. Некоторое время спустя он убивает медведицу, находит в ее теле расшитый женский пояс с подвесками и таким образом узнает, что убил сестру.

Полевые этнографические материалы, относящиеся к концу ХIХ - началу ХХ в., свидетельствуют о сохранении в календарных обычаях и обрядах множества элементов, связанных с культом медведя. Более всего это фиксируется в святочных и масляничных ряжениях русских старожилов (частью известных под именем “чалдонов”) и староверов. Для того, чтобы перерядиться “медведем”, требовалось принять “косматый” вид, вывернуть шубы, тулупы шерстью наружу. Это был достаточно обычный и наиболее распространенный маскарадный костюм ряженых -“шуликанов”. “Медведь” ходил во время Святочных вечерок, при этом он специально косолапил, плясал и “охотился” за девушками, т.е. подкатывался к ним, хватал за ноги и т.д.

Главной задачей ряженого-медведя было посмешить людей, получить от них вознаграждение за “труды”... Смеху, приписывалась особая, охранно- магическая сила, а вознаграждением за труды было ни что иное как откупительная жертва семейства в надежде задобрить, умилостивить нечистых духов. (Это объясняет народное поверье, согласно которому отказать в приеме ряженым считалось крайне нежелательно).

С идеей плодородия связан обычай рядиться медведем во время брачных обрядов. Мать жениха, изображая медведицу, выходила встречать молодоженов в шубе, вывернутой шерстью наружу: “...чтобы жених был богатый, как кожух волохатый”
В Ишимском округе во время свадебной церемонии, впервые переступая порог дома невесты, дружка произносил приговор: “Мохнатый зверь, да на богатый двор” В ряде мест молодоженов клали спать в первую ночь на медвежью шкуру в овчарне или скотной избе, “чтобы детей у них было столько, сколько волосков на шкуре”.
В свадебных обрядах “медведем” и “медведицей” называли жениха с невестой, а дружка именовался “медведником”. В предсвадебном причитании невеста иногда называла свекра со свекровью “медведями”. Сваты часто звались “косматыми”.
В русском фольклоре популярен образ медведя-свата:
Медведь-пыхтун
По реке плывет:
Кому пыхнет во двор,
Тому зять в терем

Известны рассказы о том, как не приглашенные на свадьбу колдуны превращали в медведей свадебные поезда. У русских Алтая образ медведя или его лапа, коготь применялись в свадебной обрядности с целью расстроить свадьбу. Это, в частности, нашло отражение в свадебных заговорах, записанных в начале ХХ в. Я.О. Бирюковым. Например: “Идет медведь из берлоги, ложится на дорогу, чтобы кони хропали, скакали, гужи завертки обрывали”. Сказав это, знахарь должен был “шабаркнуть” медвежьим когтем несколько раз по дороге перед поездом в церковь.

Накануне Благовещения белорусы отмечали праздник комоедицы, посвященный медведю. После ритуальной трапезы участники обряда ложились и перекатывались с одного бока на другой. Все это делалось для того, чтобы медведь легко встал из своей зимней берлоги.

В христианстве, низвергнувшем все устои языческой религии, медведь стал символом жестокости, мстительности, прожорливости и алчности.