Добро пожаловать,
Гость
Логин
Пароль
Запомнить меня
Забыли пароль?
Наверх

Белый инквизитор

Роман Дмитрия Морозова
Поиск
Страница 4 из 512345
Палаток было много. Несколько сотен грязно-белых полотнищ окружали турнирное поле, трибуны и вытягивались длинной лентой в сторону города. Большие, сразу на несколько десятков человек, для рыцарей знатных сеньоров, и маленькие, для более бедных дворян, приехавших небольшими группками, или вообще по одному. Ещё одно полотнище затерялось в их сонме… Но флаг, взвившийся над палаткой, всё-таки привлёк внимание. Это было условие Кристины: палатка, слуги и воин-оруженосец на всё время проведения турнира, взамен: поднять её флаг и использовать щит с её гербом. Состояние щита по окончании боёв значения не имеет. Молчаливые слуги споро разбили небольшой шатёр, не забыв отдельную коновязь для лошади чуть в стороне, накрыли небольшой стол и сделали навес для себя: находиться вместе с рыцарем мог только оруженосец, но сейчас и он предпочёл общество слуг. Взгляды исподлобья, настороженно-подобострастные, озадачили Армана. Но ещё больше его насторожили бросаемые на него косые взгляды других рыцарей. Не было обычных предложений познакомиться и выпить, размяться на турнирном поле и других способов прощупать новичка, к которым обычно прибегали старожилы. Вместо всего этого – угрюмое молчание, растущее напряжение, готовое выплеснуться при первом подходящем случае. Инквизитор торопливо начал анализировать ситуацию, вспоминая нравы рыцарей: одиночная палатка, флаг дамы, её слуги… Похоже, приняв чужую благодарность, он выступил.. хм, в роли любовника знатной дамы. Это неприятно и достойно косого взгляда, но не угрюмого молчания. Хотя – если добавить к этому знатность и одинокое положение дамы, плюс её состояние – похоже, со стороны леди Катрин – это вызов тем толпам женихов, которые крутятся вокруг неё и домогаются её связей и состояния. Вместо мужа – практически официальный любовник. Арман рассмеялся. Похоже, леди Кристина – та ещё штучка, и готова поправить свои дела даже за счёт жизни своего спасителя. Возможно, рыцарю де Логви это бы даже понравилось, но вот нужно ли это инквизитору Арману? Впрочем, изменить что-либо он уже опоздал: к его палатке торопливо пробиралось несколько рассвирепевших рыцарей в полном вооружении.

- Мы будем драться! Я, барон _________, вызываю тебя! – Кряжистый, крепкий, пышущий силой самец. Холёное лицо, презрительно-разгневанный взгляд, тяжёлый доспех он почти не замечает, носит словно лёгкую рубашку. Серьёзный воин. Наверняка привык всё брать силой, и к герцогине относится, как к осаждённой крепости. Сзади толпилось ещё несколько рыцарей, с угрюмыми взглядами, так же явно желающих его крови, но не рисковавших идти впереди этого дворянина с замашками матёрого бандита.

- Если я откажусь, вы сразу вспомните всю ругань, которую слышали за свою жизнь? – Арман ухмыльнулся, уловив ответную ухмылку. – Я понял ваши намерения, но мне какой интерес махать мечом? Вам нужна герцогиня? Хорошо. Я выйду на бой с вами и теми, кто захочет повторить вашу глупость, с одним условием: проигравший тихо мирно исчезает из этих мест на долгий срок…

Например, отправляется в крестовый поход. Да, это самое лучшее решение.

- После того, как я с тобой закончу, ты сможешь отправиться только на кладбище. – Громила заржал, вызвав смешки у себя за спиной.

- Я не хочу вас убивать, барон, поэтому и выставляю такое условие. Если вы боитесь принять его, поединка не будет.

- Я? Я – боюсь! Щенок! Хорошо, я специально не добью тебя, что бы ты похромал в свой поход! Я принимаю твои условия! Через полчаса вон за тем холмом, подальше от посторонних глаз, на мечах. И если ты не придёшь вовремя, я вернусь и прикончу тебя прямо здесь!

- Посторонних глаз? Барон, с вашей громогласностью там будет ещё больше народа, чем на ристалище. Впрочем, тогда мы не оскверним место будущего присутствия короля и сможем хотя бы формально соблюсти приличия. Через полчаса я буду за тем холмом, и вы можете захватить друзей, сгрудившихся за вашей спиной: думаю, они займут ваше место и в поединке и в крестовом походе. Условие то же, господа!



Двуручник барона был тщательно отполирован, сверкая солнечными зайчиками. Арман, глядя на него, ощутил зависть: его родной меч был на два пальца короче и значительно уже… К тому же он не доставал его из вьюков уже давно: слишком многим была известна манера боя белого инквизитора. Приходилось импровизировать, вспоминая навыки юности, осваивать сложную, давно позабытую технику боя двумя клинками. Когда-то он легко плёл ажурную вязь двойного листа, но, уйдя из мира, предпочёл оставить это оружие: оно было чересчур смертоносным. Два меча – не один, даже скомкав очередную связку в попытке пощадить сдающегося, удар не всегда удавалось остановить.

- Ну что, рыцарёнок. Готовься к встрече с Создателем. – Двуручник взмыл в небо, застыл сверкающей иглой на секунду, и тут же превратился с огромное сверкающее колесо.

«Так играть тяжёленным ломом – нужно быть очень, очень сильным.» – Мысли инквизитора текли спокойно и рассудительно. Давно прошло то время, когда он пугался несущейся на него смерти.

Желающий победить или боящийся проиграть просто не мог бы раз за разом выходить на Божий суд. Ведь главное на нём – не победить, а принять поражение просто потому, что неправ. Один меч остался в заплечных ножнах, вторым он аккуратно поправлял взмахи двуручника, заставляя уходить в сторону. Зачем останавливать чужие удары, ловкий ухарь может использовать силу чужого удара, что бы нанести свой. Пусть сам старается, напрягает мышцы, не давая мечу завалиться, стать беззащитным – быстрее устанет.

Барон наступал! Он гонял своего противника по площадке, его восьмёрки сверкающие круги и рубящие удары буквально поглотили щуплого соперника, и собравшиеся зрители дружными возгласами подбадривали своего, улюлюкая и свистя. Он не утруждал себя фехтовальными изысками.

К чему? Его клинок весил так же, как и боевой щит, сделанный лучшими кузнецами его земель, он легко перерубал чужие доспехи, мечи и щиты. Ему не было нужды в дорогой дамасской стали, в новомодных фехтовальных изысках – он брал напором и силой, умноженными постоянными тренировками. Когда он взрывался водопадом ударов, ошеломлены были все. Лучшие из воинов могли лишь отступать и хитрить, избегая удара, пытаясь спасти свои доспехи и оружие, пытались затянуть бой… но барон не давал им такого шанса. Он мог часами плести свои железные вензеля, ежедневные тренировки плюс здоровое, пышущее силой тело – вот залог его успеха, вот в чём секрет славы его как одного из лучших бойцов юга Франции. Он заревел, наслаждаясь схваткой, силой, возможность зарубить заморыша, отступающего под его ударами… Но тут острая боль пронзила ногу, он упал на колено. Попытался встать, но нога не держала, подламывалась. Барон в бешенстве принялся бить по земле, пытаясь достать до своего противника. Но тот, отойдя на безопасное расстояние, убрал свой простой меч в ножны и спокойно обратился к окружающим:

- Схватка окончена. Я рассёк барону сухожилия под коленом, пару месяцев полежит в кровати, да и потом будет прихрамывать. Думаю, лёгкая боль поможет ему более трезво воспринимать мир и не лезть нахрапом на незнакомого противника. Ещё есть желающие вызвать меня?

Рыцари молчали. Нет, простой, незамысловатый удар не произвёл впечатления: опытные мечники часто работали по суставам, придерживаясь железного правила: любая рана ослабляет соперника, совсем необязательно демонстрировать сложные и внушительные приёмы, когда того же эффекта можно добиться простым пусканием крови и небольшим ожиданием. Тем более что за живого противника обычно можно получить выкуп. Поразило спокойствие: не напускное равнодушие, а натуральная уверенность ветерана тысяч схваток. Связываться с таким? Похоже, герцогиня наняла профессионального фехтовальщика, устав от докучливых ухажёров. Лишь один, тонкий и гибкий, опасный, словно натянутая струна, весь в чёрном, раздвинув растерявшихся ухажёров, шагнул вперёд и, слегка поклонившись спокойно стоящему инквизитору, представился:

- Граф, я с удовольствием скрещу с вами свой клинок, но на крестовые походы у меня нет времени. Да и вы больше пользы принесёте в моей гвардии, а не в Иерусалиме. Если вы проиграете, отслужите год под моим началом. Устраивает?

- Даже так? - Арман приподнял бровь. – А чем расплатитесь за проигрыш вы?

- Я? – Парень в чёрном рассмеялся. – Если случится чудо и я вдруг проиграю, вы получите мой меч. Решайтесь! Бой здесь и сейчас, тем, что есть. К бою!

Чужой клинок блеснул, вылетая из ножен, сверкнул матовым узором дамасской стали – и рассёк меч Армана, легко перерубив лезвие. Инквизитор отскочил, судорожно нащупывая второй клинок и радуясь тому, что держал в руках только один: тем же уверенным взмахом самоуверенный граф мог срубить сразу оба.

Противник был гибок. Очень гибок и быстр. В отличие от барона, он не полагался на силу, не носил тяжёлых доспехов, предпочитая особым образом выделанную кожу, и вся его стратегия строилась на уничтожении чужого оружия. Арман берёг свой меч, как мог, не только не блокируя, даже не отводя опасного клинка, предпочитая лёгкие шлепки плашмя лезвием о лезвие, сокращая по возможности контакт стали: граф показал себя искусным мастером, при любом движении умудряющимся если не выщербить чужое оружие, то хотя бы снять с него стружку. Незнакомый стиль принёс свои плоды: после очередного взмаха второй клинок инквизитора оказался разрублен и граф, торжествующе взмахнув клинком, небрежно бросил:

- Подойдёте к капитану моей гвардии, он определит вам место. – Небрежно бросил меч в ножны, развернулся, собираясь уйти, но услышал твёрдое:

- Куда же вы, граф? Бой ещё не окончен! – Арман стоял, обнажив нож, держа его обратным хватом, и глаза его смотрели по прежнему уверенно.

- Вы собираетесь драться этим огрызком? Мой клинок перерубит его вместе с рукой ещё легче и быстрее, чем меч!

- Ну, если вы боитесь, можете сдаться. – Приём был безотказным. Граф, вспыхнув, потянул меч из ножен, рыча:

- Сам напросился! Только однорукого я в гвардию не возьму, год будешь в замке за лошадьми ходить!

Теперь граф жаждал крови. Он первым кинулся вперёд, и кончик его меча подрагивал в ожидании крови. Арман ушёл вправо, противник, ухмыляясь, пошёл за ним, длинный, красивый выпад… тяжёлый наруч ударил в плоскость дорогого клинка, уводя его в строну, а небольшой нож просвистел в воздухе короткую, басовитую ноту, по рукоять вонзаясь в чужое плечо. Ножи не кидают из обратного хвата, это неудобно, невыгодно – и неожиданно!

Ошеломлённый неожиданной болью, граф замер, его левая рука повисла, а правая попала в стальной захват, выворачиваясь из сустава, твёрдые пальцы вырвали клинок из ослабевшей ладони.
- Вы лишили меня оружия, граф, так что я приму ваше предложение насчёт меча. Благодарю за бой и обратитесь к лекарю: боюсь, нож задел ключицу. Жаль, насчёт ножен мы не уговаривались, но ничего: что-нибудь приспособлю.

Все застыли, глядя, как наёмник леди Катрины раскланивается – и уходит, сжимая в руке клинок ценой с небольшое баронство. Граф сидел на земле, зажимая рану на плече, и его ненавидящий взгляд полосовал спину уходящего рыцаря.



Вечером, когда потух последний факел, умолк последний гуляка и лагерь рыцарей погрузился в сон, готовясь с завтрашнему турниру, к палатке инквизитора скользнула гибкая фигурка. Неслышно приподнялся полог, точёная рука протянулась к рукояти меча, удобно устроившейся у простого изголовья. Погладила изысканную рукоять, небрежно прошлась по нескольким крупным камням в навершии, уже уверенней взялась, потянула… и замерла.

- Миледи, это очень острая игрушка. Осторожней, порежетесь. – Голос, раздавшейся во тьме, был чуть ироничен, чуть насмешлив… но он точно не был сонным.

- Вы узнали меня? Польщена. И как же, если не секрет? – Катрина чуть принуждённо засмеялась, шагнула назад, размотала накидку: и в руке её неярко засветился потайной фонарь.

- Думаю, немного найдётся женщин, использующий вместо благовоний отвар ромашки. Запах ваших волос поразил меня ещё при нашей первой встрече.

- Вот как… вы наблюдательней, чем я предполагала. Вы так внимательны ко всем женщинам?

- Нет. Только к тем, от кого веет опасностью. При первой нашей встрече мне пришлось разбираться с бандитами, потом на меня ополчились ваши поклонники. Я даже боюсь предполагать, к чему же приведёт вторая наша встреча.

- А вы не бойтесь! – Катрина потянула завязки и накидка, упав к её ногам, обнажила точённую фигурку, бесстыдно торчащие соски и тёмный треугольник внизу живота.

Арман легко приподнялся и сел. Он спал обнажённым, и лёгкое покрывало тут же сползло, обнажая жилистый торс. Мышцы, почти невидимые, днём, под доспехами, пробежали под кожей, рельефно вздулись, став заметными на несколько ударов сердца – и опали. Девушка довольно улыбнулась и шагнула вперёд, протягивая руки. Инквизитор невозмутимо взял кувшин у изголовья и плеснул на тело, манящее в темноте. Герцогиня не привыкла к такому, но тут же кинулась вперёд: воспитание не позволило ей закричать, но спускать грубость она была не намеренна. Её ногти, тут же впились в кожу мужчины, она даже попуталась укусить. Но тут попала в кольцо сильных рук, сковавших её движения. Несколько минут она ещё дёргалась, потом устроилась поудобней на мужском теле и с улыбкой произнесла:

- Ну, что, отомстил? Или продолжим?

- Вы и правда считаете, что придти и попытаться стащить меч - достаточная плата за дуэли? Вы и правда так думаете, миледи?

- Идиот! - Катрина вновь рассвирепела, но дёргаться не стала, продолжая прижиматься к мужчине тяжёлой грудью, дав волю только яростному шёпоту. – Мне не нужен этот меч! Но если его не вернуть, завтра на турнире из тебя сделают мишень все, желающие отличится перед графом! Да и у него хватит подлости нанять десяток дворян победней, что бы вернуть своё сокровище. Он завзятый поединщик, но все его навыки опираются вот на этот меч.

- Я так и понял. Потому и забрал.

- И на завтрашней сшибке против тебя будет человек двадцать. Командующий вашей стороной, рыцарь Орли, уже построил на этом стратегию: он поставит тебя на левый фланг, а самых сильных воинов – на правый. Пока тебя добивают, он прорвёт оборону противников и захватит чужой стяг, после чего победа будет автоматически засчитана ему.

- Миледи! Вы в курсе не только великосветских сплетен? Отрадно слышать. Но, может, вы оденетесь и мы поговорим?

Катрина повела плечами, приподнимаясь на напрягшемся мужском теле, и мурлыкнула:

- Так вы рыцарь, хотите только поговорить? Я рассчитывала на иное.

- Увы, я очень несовременный рыцарь, и храню верность своей избранниц
.
- Вот как? Я чувствую иное.

Арман покраснел и, торопливо, вывернувшись из очаровательных рук, накинул на себя покрывало.
- Плоть слаба. Но если я не в состоянии её контролировать, то можно ли назвать меня человеком, тем более разумным?

- Большинство судит иначе. – Катрина раскинулась на лежаке, и в неярком свете потайного фонарика её тело казалось особенно манящим. – Доблестные рыцари соревнуются и в этом… У кого дольше, лучше, больше!

- Я не считаю это доблестью. – Арман встал и, приоткрыв полог, бросил взгляд по сторонам. Лагерь спал, и только безучастные ко всему звёзды равнодушно наблюдали за людьми.

- Интересно, а если я расскажу завтра, что ты не смог переспать с женщиной – это будет признаком доблести? Или слабости? А, может, трусости?

- Для вас это так важно, миледи? – Инквизитор сумел взять себя в руки. Он присел рядом с ложем, но смотрел теперь только в глаза женщины, наблюдая за разгорающимся в них пламенем. – Вы боитесь потерять контроль над мужчиной, если он не будет потворствовать своим и вашим желаниям?

- Я ничего не боюсь. Хотя и пекусь о своей репутации, так что вам, робкий рыцарь, ничего не грозит. – Катрина небрежным жестом подхватила с пола плащ и накинула на себя. – Ну, коль у нас осталось время, стоит подумать, как вам и завтра остаться столь же рассудительным и пережить турнир.

Кровь бросилось в лицо Арману, он напрягся, но тут же успокоился, мотая головой.

- Вы правы, думать нужно рассудком. Хотя сейчас вы едва не сумели мной управлять. Я слушаю – у вас есть идеи?

- На чьей стороне вам выпал жребий биться, узнать несложно, достаточно иметь звонкую монету, а их у графа достаточно. – Леди Кристина была прирождённым стратегом. – Не будь турнира, вам следовало опасаться всего: яда в пище, удавки на шею сонному, возможностей много… Но зачем себя утруждать, тем более что слишком многие видели, как клинок сменил хозяина, пойдёт слухи. Гораздо проще официально выкупить его у нового владельца. А за ним дело не станет, стоит рассказать о замысле доверенным рыцарям – и посоветовать им объединить усилия. Как боец, Арман, вы прекрасны, но против слаженного удара в десяток копий, даже затупленных, вас ничто не спасёт. А бывает, что копья тупят небрежно и они сохраняют остроту…



Ристалище было шумным и многолюдным, совсем как в древние времена. Два отряда встали один против другого, наиболее хорошо вооружённые рыцари сгрудились в стальные фаланги, формируя мощные отряды, способные прорваться к чужому флагу и тем завоевать победу. Кто победнее выстроились обычной шеренгой, надеясь скорее на удачу и счастливый случай – победить в одиночных сшибках хоть менее почётно, зато можно захватить пару противников в плен, и уже на первом этапе турнира разжиться чужими доспехами – а следовательно, и деньгами. Богатые рыцари таких презирали: не то что бы они были против денег, но гораздо выгоднее снести сильного противника во втором этапе, разжившись по настоящему богатыми трофеями. А эти – слабаки, хватающие крошки со стола. Ладно, пусть отвлекают хотя бы часть войск противника, и такая помощь пригодится. Позади же основного строя потерянно бродили одиночки, «падальщики» – слишком трусливые или слишком плохо вооружённые и потому не надеющиеся пережить первый, самый слаженный удар. Большинство их даже не считало рыцарями – нет денег на приличные доспехи, не лезь в бой, даже если у тебя огромная вереница славных предков, это не спасёт от копейного удара, не поможет в схватке с хорошо вооружённым и опытным противником.

Вот к таким одиночкам не спеша подъехал Арман до Логви. Конь, небольшой и спокойный, был весь покрыт железом. Железным был и щит, явно тяготящий рыцаря, пристроившего его на луку седла. Зато сам он, по своему обыкновению, был в коже: даже лёгкой кольчуги не надел. Трофейный меч демонстративно похлопывал по крупу коня, небрежно покачиваясь в руке. Две шеренги рыцарей замерли в ожидании сигнала трубы, объявляющей начало ристалища, а инквизитор неспешно ехал в тылу основного строя, заставляя рыцарей противоположной стороны нервничать… И часть из них, вооружённых намного лучше падальшиков , так же перемещаться.

Прозвучал рог, с лязгом и грохотом столкнулись две закованные в железо группы. Послышался треск ломающихся копий, крики, лязг и стоны. Где-то уже подернулась тусклым багрянцем первой крови оружие. Инквизитор замер, аккуратно выдергивая ноги из стремян: прорвав жидкую цепь небогатых рыцарей, прямо на него, поспешно формируясь из ныряющих в общий строй «одиночек», несся свиной клин вражеских рыцарей, выбравших иной приз в качестве главного: не флаг противной стороны, а клинок, идущий в цену хорошего поместья. Это могло быть и обычной жаждой наживы, но слишком хорошо был организован отряд, слишком легко он собирался в плотную коробку из вроде бы одиночных рыцарей.

Арман извиняющим жестом положил руку на холку коня, и, легко подскочив, встал на его спину, когда до жаждущих его крови копий оставались считанные метры. Первые, заподозрив подвох, пытались осадить коней, но было уже поздно. Десятки копий ударили в металлический щит, жалобно заржал, падая, конь: щит оказался намертво приклёпанным к его железным доспехам. Арман услышал это уже в воздухе: сделав прыжок, он оказался на крупе коня одного из нападавших. Чудный меч замелькал в воздухе, перерубая чужое оружие, отряд на глазах превратился в беспорядочную толпу, где рыцари, потерявшие разгон и неуклюжие в доспехах, мечтали об одном: усидеть на лошади, не упав под копыта разгорячённых коней и побыстрее выбраться из свалки. Некоторым это даже удавалось: их встречали рыцари Армана, легко ссаживая растерявшихся противников.

Примерно треть вражеского отряда, среди которых были опытные, бывалые рыцари, оказалась побеждена теми самыми «падальщиками», которых они так презирали и благодаря усилиям которых, блистательно воплотивших идею Катрин, и был решён исход ристалища.
Лишь несколько часов выделил себе на отдых герой дня. Стоило рыцарям, празднующим победу, успокоиться и отправиться в город – по кабакам, отмечать неожиданных успех, он, одетый в лучшие одежды, накинув плащ и завернув новый меч в неприметное тряпьё, тихонько выскользнул из палатки и, счастливо избежав внимания гуляк, направился к городским воротам. План был прост: успеть проскользнуть до того, как ворота будут закрыты на ночь, но после того, как сумерки скроют лица, заставляя стражу зажигать фонари и факелы – но не видеть деталей, скрытых в причудливых тенях играющих огней. Пара мелких серебрушек заинтересовала блюстителей порядка намного больше лица припозднившегося прохожего, торопливо скользнувшего в тени густо застроенных домов и растворившихся в них.
А ещё через полчаса Арман неторопливо постучал в двери трёхэтажного особняка, увитого розами. Кто в нём жил, он не знал, но сам дом легко узнал по наставлениям леди Катрины. Вышколенный слуга, приоткрыв дверь, вопросительно взглянул на закутанную в плащ фигуру. Инквизитор неторопливо сдвинул тряпьё, дав лучу света упасть на блестящую сталь с прожилками булатной закалки – и его с поклоном пригласили вглубь дома. Несколько пролётов, небольшой коридор – и неприметная дверка, ведущая в будуар знатной дамы. Слуга остался за порогом. Усмехнувшись, Арман шагнул вперёд – и остановился, увидев три женские фигуры, одетые в карнавальные платья. Вернее, платье было одно, сшитое одним и тем же портным три раза: синий бархат, лёгкие, ажурные крылья за спиной, ажурный же веер, и бархатная полумаска, оставляющая открытыми только глаза – и одинаково сложные, дворянские причёски. Каждая держала в руке букет простых ромашек.
Арман ухмыльнулся. Высокородной герцогине охота поиграть?
- Леди Катрин. – Он обратился к стоящей у окна фигурке. – Вот та игрушка, которую вы хотели получить.
Меч сверкнул, вылетая из тряпок - и с коротким звоном опустился у ног фигуры, небрежно поигрывающей ромашками. Та не среагировала, продолжая пристально вглядываться в замершую перед ней фигуру. Наконец, короткий жест – и служанки, переодетые в одежды госпожи, исчезли в боковых дверях.
- Я не ошиблась. Ты – не простой рыцарь. Ты волк, идущий по чьему-то следу. Кто ты, волк?
- У нас нет общих целей и общих врагов, герцогиня. Договор, заключенный меж нами, закончен, мой путь – идти дальше, а ваш – блистать в свете. Думаю, излишняя откровенность повредит нам обоим.
Леди Катрина задумчиво покачала веером. Затем прошла к небольшому бюро из тисового дерева и принялась перебирать раскинутые на нём приглашения.
- В крупных городах балы – постоянное явление. На одни я хожу с удовольствием, других стараюсь не посещать. Волк, я хочу, что бы ты сходил на один такой праздник. Он будет сегодня, времени ты не потеряешь. Если я боюсь собственной тени – ты просто повеселишься и поедешь дальше. Если же нет… не мне учить волка охотиться.
- Вы опять используете меня, леди. Капкан был поставлен на юную лисичку, а вы подсовываете в него матёрого волка. Хитро. Хотя и чуточку бестактно.
Катрина вихрем сорвалась с места. Обхватив шею мужчины руками, она впилась в его губы, не давая отстраниться. Арман попытался, но, плюнув на всё, прижал к себе податливое тело. « Творец, ты милостив, и даже на самой тернистой дороге можно встретить прекрасные цветы. И миг любования ими прекрасен! Но не стоит пытаться задержать прекрасные мгновения: сорванные, эти цветы быстро вянут.»
Вежливо, но твёрдо он отстранил от себя тянущуюся к нему леди.
- Вы прекрасны, но, как выяснилось, на это вечер у меня есть ещё одно дело. Вашими стараниями, миледи.
- Подожди! – Глухо звякнул колокольчик, и служанка, уже успевшая снять с себя синий бархат, принесла небольшой, узкий клинок с хищным жалом, выглядывающим из коротких кожаных ножен. Шитая серебром перевязь дополняла картину. – Я забрала у тебя трофей – прими же замену. Это клинок моего покойного мужа. Не парадный, на нём нет драгоценных камней, зато в бою он его не разу не подводил. И странствующему рыцарю, и идущему по следу волку он будет как нельзя кстати. И если… Если вдруг ты устанешь, тебе найдётся место в моём доме.
- Это прекрасный подарок, миледи. Он будет напоминать мне… о запахе ромашки в ваших волосах. – Развернувшись, Арман направился к выходу, держа в одной руке – шпагу, в другой – приглашение на бал и бархатную полумаску, а женская фигурка ещё долго стояла у окна, глядя в тёмное небо.
- Прости. Волки редки среди придворных лизоблюдов, я не могла не воспользоваться тобой, что бы решить свои проблемы. Возвращайся. Только возвращайся.


Страница 4 из 512345